Последнее путешествие Бильбо Бэггинса (СИ)

— Ты же понимаешь, достопочтенный хоббит, что я не могу тебя впустить, — сказал он. И Бильбо вспомнилось, как в детстве он колотил в дверь соседям, прося выпустить друга погулять еще немного. До слез захотелось спросить, выйдет ли Торин.

— Я думаю, это будет очень нескоро, — сказал привратник.

— Я всего лишь глупый старый хоббит, — сказал Бильбо твердо. — Я очень хочу повидать старого друга, прежде чем отправлюсь дальше. По старости и глупости я не могу понять, что в этом плохого, и какие тут могут быть запреты.

— Твоя дорога идет мимо, достопочтенный хоббит, а дорога твоего друга привела его сюда и пока закончилась.

— А я никуда не тороплюсь, — сказал Бильбо. — Я буду сидеть среди ваших чудесных цветов и укоризненно смотреть на эту дверь, пока не надоем вам до смерти.

— Я вынесу тебе вина и хлеба, достопочтенный хоббит, — спокойно согласился привратник. И отвернулся на мгновение.

Бильбо не успел даже задуматься. Он просто отбросил палку и юркнул в закрывающуюся дверь.

Внутри оказалось видно, прямо скажем, плоховато. Лабиринт ходов подсвечивали, как показалось Бильбо, то ли сияющие кристаллы, то ли мерцающие ручьи, стекающие вдоль стен. Он спешил, боясь, что привратник погонится за ним, но никаких шагов позади не услышал. И вообще, кажется, ничего не слышал, кроме мелодичного перезвона.

«Дин-дон-дин-дин-дон» — неслось по каменному лабиринту издалека.

За первым же поворотом Бильбо увидел гнома за работой. Огромный, грузный гномище, татуированный с ног до головы, с нахлобученной на голову половиной шлема, легкими прикосновениями лепил из металла крошечную статуэтку пони. Бильбо различал каждый волосок в пышной гриве фигурки.

— Торин Дубощит! — выпалил хоббит. — Я ищу короля Торина!

— Из каких он будет? — буркнул мастер сквозь клочковатую бородищу.

— Из рода Дурина!

— А, Долгобороды… спрашивай дальше.

И Бильбо заспешил дальше.

Перед его глазами громоздились туманные залы, вмещавшие бессчетное множество гномов. Почти все они были заняты. Одни достраивали сами залы — долбили камень, дробили, мостили, укладывали. Другие корпели над загадочными творениями — Бильбо часто даже не понимал, что именно видит в их руках. Иные голыми руками формовали нечто из раскаленного металла. Другие лепили камень, словно глину. Кто-то дробил на куски поток воды, распадавшийся на дивной красоты кристаллы… Счет странностям вскоре потерялся.

Печальнее всего были те, кто не делал ничего. Временами попадался мрачный гном с пустыми руками, оживленно говорящий с пустотой или дерущий себя за бороду в беспричинной ярости. Если Бильбо к ним обращался — его не слышали.

— Ну куда же ты подевался, Торин Дубощит — ворчал Взломщик, пробираясь по бесчисленным лестницам. — Я тебя все равно найду!

И он спрашивал, спрашивал, спрашивал… С некоего момента Бильбо стало казаться, что он повидал всех гномов, какие только умудрились родиться в Средиземье. Мир состоял только из гномов, металла да камня, да музыкального звона молотов. Мироздание строилось и достраивалось гномами, постоянно и беспрерывно.

…Пока, много-много времени спустя, очередной спрошенный гном не повернулся, и Бильбо не увидел раздвоенную белую бороду и грушевидный носище. Балин был очень богато одет, только рваная дырка на груди портила вышитый камзол.

— Дорогой наш Взломщик! — воскликнул он, всплеснув руками и роняя загадочную вещицу, всю в резьбе и рунах.

— Я очень огорчился, что вы не вернулись из Мории, — сказал Бильбо, обнимая старого гнома. — Но я так рад увидеться! Ты теперь такой роскошный! Но где же остальные? Я хочу увидеть вас всех, пока хозяин здешних мест не спохватился. Где Оин и Ори? И главное. где Торин?

— Торин… Ох, Торин…

Лицо Балина изменилось на глазах. Борода обвисла, а на глаза навернулись слезы. Прежде он никогда не был таким переменчивым.

— Чаще все неплохо, дорогой наш Взломщик. Он вместе с дедом создает нечто потрясающее. Но временами… Временами на него вновь что-то находит… Ты и вправду хочешь видеть его сейчас?

— А когда еще? — удивился Бильбо. — Ты же не думаешь, что меня сюда пригласили? Я спешу, пока не спохватился Тра… то есть… словом, пока не спохватился хозяин здешних подземелий.

— Ох, Бильбо, — пробормотал старый гном и грустно улыбнулся.

Зал, куда Балин привел хоббита, был фантастичен. Колонны из прозрачного хрусталя чередовались с опорами из чего-то огнисто-светящегося, словно пламя из гномьей печи слепили в колонну и растянули ее ввысь для пущей красоты, чтобы подпирала свод языками пламени. А стены покрывала дивная роспись — Бильбо даже не представлял, что гномы способны настолько красочно рисовать. Не строго и точно как эльфы — нет, здешний художник рисовал грубыми, яркими мазками, но если смотреть издали, на стене возникали удивительно живые события.

Едва веря своим глазам, хоббит смотрел на историю Подгорного королевства и собственного Путешествия.

У самого входа картины показывали красоту Эребора и пришествие Дракона. То, о чем Бильбо только читал в эльфийских летописях и слышал от гномов, ожило на этих стенах до мельчайших подробностей.