Последнее путешествие Клингзора

В каюте он сразу направился к кушетке и поднял матрац. Хитрый Юрген оказался не столь уж хитер - “Моссберг” лежал там. Но и не столь уж глуп - магазин был пуст. Он передернул затвор и на кушетку выпал патрон. Он усмехнулся. Небрежность, возможно, стоившая Инге жизни, теперь могла уравновесить весы справедливости. Но было одно существенное “но”. Юрген стоял за рулевой колонкой, а грудь его прикрывали полукруглая приборная доска, расположенная под углом к палубе, и штурвал. Свинцовая пуля, которой был снаряжен единственный патрон, учитывая темноту и качку, могла и не достичь цели. А следующий выстрел и семь его маленьких братцев будут за капитаном. Он начал лихорадочно распахивать дверцы встроенных шкафов.

Длина жизни измерялась в милях и стремительно сокращалась. Юрген до сих пор не отправил их за борт лишь потому, что ему требовалась глубина, трупы всплывают на мелководье. Естественная глубина этих вод не превышала пяти-восьми метров. А Фарватер потому и называли каналом, что это бы именно канал. Дно там было искусственно углублено драгами, чтобы могли пройти суда с низкой осадкой.

Вот оно! Коробка с ракетным пистолетом. Ракет, конечно, не было. Юрген позаботился об этом, да они были и не нужны. Он быстро отодрал от простыни ленту материи и, обмотав ею ружейный патрон, забил его в патронник ракетницы.

- Ну что ты там возишься, старик! - заорал Юрген.

Он сунул пистолет за брючный пояс сзади, прикрыл рубашкой, схватил пачку сигарет и начал подниматься по лестнице. Пистолет ерзал, но времени укреплять его уже не было.

Юрген, держа руку в кармане, настороженно следил за его приближением. “Вальтер”, конечно, уже был снят с предохранителя, шансы были не равны. Поэтому он оставил первоначальное намерение выстрелить Юргену в живот, передавая сигареты. Он бы просто не успел выхвалить ракетницу.

- Дай-ка бутылку, - сказал он небрежно. - Отнесу Диане выпить.

- Конечно, возьми, - Юрген расплылся в улыбке. - Пусть хлебнет.

Поворачиваясь спиной и идя на нос, он мучительно ожидал, что Юрген увидит выпуклость у него под рубашкой. Но Юрген ничего не заметил в темноте.

Ситуация была абсурдной, как сама жизнь. Они выслеживали друг друга, и каждый из них рисковал перехитрить сам себя в этом смертельном скольжении по лезвию бритвы текущего момента, истонченному дефицитом времени. Но что, собственно, мешало Юргену пристрелить их прямо сейчас и бросить в канал потом? Или прикончить еще на берегу и уже холодными вывезти в море?

Видимо, осторожность мешала. Чтобы не рисковать, осторожный Юрген рисковал сейчас жизнью. Ему должно было быть известно лучше, чем другим, что турбулентность от мощных винтов проходящих по каналу судов способна поднять утопленников с очень большой глубины. А груз имеет тенденцию слазить вместе с кожей, которая легко отслаивается в соленой воде. А пуля в животе автоматически переводит утопленников в разряд убиенных. Возможных осложнений и непременной грязной возни с трупами можно было легко избежать путем простой доставки живьем к месту погребения.

После чего вступала в действие часть вторая плана, легко реализуемая, элегантная и плавно вытекающая из части первой. Перерывая дом в поисках денег и оружия, Юрген нашел ящик Пандоры. И обнаружил в нем упаковку 20%-го раствора морфия в ампулах. Содержимое трех ампул, принятое перорально, кого угодно могло ввести в блаженное состояние, полное чудесных грез, в котором так покойно отходить ко дну. Путем нехитрых манипуляций со шприцем он изъял, не нарушая упаковки, часть джина из пол-литровой бутылки и заменил его субстанцией, из которой делаются мечты. Все остальное было легко. Он взял с собой единственную бутылку спиртного - эту бутылку. Разумеется, он не пил из нее, а только прикладывал к губам. А имитировать опьянение не требовалось, он и так был пьян.