Последнее разделение

– Хорошо. Я постараюсь быть всегда рядом…

32

– Как тебя, вообще, туда занесло?! – я с болью смотрела на Симона.

– Я просто пытался понять устройство Мироздания до конца…

– Это не подвластно людям, и даже НАМ – Первым людям. Ты же знаешь это!

– Да, я знаю это. Но я с этим не согласен! За то, теперь я понял, что нужно делать!

– Ничего ты не понял! Ты совсем запутался!

Но Симон меня не слышал. Новые идеи заполнили его разум. Он впустил их туда, и уже не был полным хозяином своего сознания. Он был уверен, что, перейдя на ту сторону, он спасётся сам, спасёт меня и часть этого Мира, а установленный новый порядок не только не разрушит его самого, но и поможет ему в достижении его честолюбивых целей.

Мне стало страшно. Что же делать?! Я должна подключиться к всеобщей программе напрямую! Срочно! Иначе будет поздно. Или… поговорить с НИМ. Для этого нужно, чтобы ОН услышал меня, а я – ЕГО. Но где я смогу это сделать? В городе, на улице я ничего не услышу. Куда пойти? Я растерянно смотрела по сторонам.

Вдруг среди крыш домов я увидела золотистый купол, увенчанный крестом. Церковь! Это то, что мне нужно! Там тихо и спокойно. Скорее туда!

Я встала со скамейки. Симон остался сидеть. Он был в состоянии глубокой задумчивости.

– Мне срочно надо уйти! Ты дождёшься меня здесь?!

Симон молча взглянул на меня.

– Только дождись меня обязательно! Я скоро приду! Минут через пятнадцать. Ладно?

Симон продолжал смотреть на меня.

– Ты дождёшься меня?!! – почти крикнула я.

– Навряд ли… – тихо произнёс он.

– Но, почему? Я очень тебя прошу! Я не хочу тебя терять! Я не хочу расставаться с тобой! – Я чуть не заплакала. Слезы душили меня. – Если ты, вот так, сейчас уйдёшь, когда я тебя увижу в следующий раз?!

– Может быть, никогда. Ты не хочешь идти со мной. Зачем я должен тебя ждать? Что от этого измениться?

– Может быть, что-то измениться! Я чувствую это! Подожди! – Я наклонилась к Симону и заглянула ему в глаза, всё ещё надеясь увидеть там знакомый блеск.

– Да, измениться. Но меня это уже не будет касаться… – взгляд Симона был потухший. – Ты знаешь, какое самое страшное слово? – вдруг неожиданно спросил меня он.

– «Смерть»? – неуверенно предположила я.

– Нет, – замотал головой Симон. – Самое страшное слово это – «НИКОГДА».

Вся безысходность Мира отразилась в этом слове и сразу свалилась на меня неподъемным грузом.

«НИКОГДА».

Я ощутила эту тяжесть, сковавшую моё тело и сознание, и была не в состоянии даже пошевелиться.

«НИКОГДА»…

Никогда не увидеть, никогда не полюбить, никогда не сделать того, что должна была сделать, что могла бы сделать или просто очень хотела…

С трудом, придя в себя, я постаралась собраться с мыслями. По-моему, я куда-то хотела идти. Ну, да, конечно!

Симон продолжал безучастно смотреть куда-то вдаль.

– Симон! Дай мне несколько минут! Подожди меня здесь! Я должна сама разобраться. Я быстро!

И я побежала, скользя на каблуках по весеннему льду, туда, где по моим расчетам, должна была находиться церковь.

* * *

В церкви никого не было. Если не считать молодого человека, который продавал свечи и религиозную литературу. Я купила у него несколько свечей.

Проходя вдоль стены, я рассматривала иконы. Некоторым из них было по нескольку сотен лет, и их задумчивые лица были обращены в вечность. Старые иконы отличались от новых не только яркостью красок, а мощной внутренней силой. У новых икон она была совсем другой.

Половину церкви занимали строительные леса – велись реставрационные работы.

Было тихо. Мои шаги гулко отдавались повсюду. Я остановилась напротив алтаря. Взгляд продолжал скользить по длинному ряду икон, интуитивно стараясь найти, то, что мне было нужно.

Я подняла голову. Надо мной был купол. Он был свежевыбелен и ещё не расписан…

«Надо будет поставить свечи», – подумала я, ощущая в руке мягкий, податливый воск.

Я стояла, подняв голову, и смотрела туда, где плавные рельефы архитектуры купола сходились в самой высокой его точке. Надо успокоиться, чтобы настроиться на мысленный разговор. Я должна пробить земную защиту и проникнуть в программу. Только так я получу ответы на свои вопросы. Но успокоиться я не могла…

Я была почти в отчаянии. Я стояла, продолжая смотреть в одну точку, а в голове пульсировал только один вопрос: Что же делать? Что же делать?..