Последнее убежище

Человек в бело развернулся и вышел из комнаты. Дверь закрылась на замок без возможности выйти. Все что оставалось — поесть за пятнадцать минут и ждать возвращения прислуги. Клинт склонился над тарелкой из белого пластика и такой же пластиковой ложкой и вилкой. То, что находилось в тарелке нельзя было назвать едой в обычном понимании. Если кто-то до этого момента пробовал варить туалетную бумагу в канцелярском клее, а после накрошил в это варево куски пенопласта, чтож, именно так выглядело это блюдо. Парень набрал в ложку подобие соуса грязно-желтого цвета и поднес к носу. Никаких неприятных запахов. А если точнее — никаких запахов вообще. Это как нюхать цветы через стекло витрины.

Ложка коснулась губ. Смесь в ней была теплой, чуть соленой. Если не задумываться чем это может быть, то довольно неплохо. Но если кто-то спросит на что это похоже, ответить сразу было невозможно. Ложку за ложкой Клинт съел всю жидкую составляющую этого блюда. Оставались крупные куски белого цвета. Накалывая их на вилку, он поднес к носу. Приятный сливочной аромат коснулся рецепторов. Вот это уже лучше. Те немногие кусочки закончились через пару секунд. Чувство насыщения не наступило. Оставалось дождаться этого человека в белом и попросить добавки.

Время тянулось как жвачка у ребенка, решившего ей побаловаться. Тянулось, но никак не хотело прерваться. Клинт пытался считать секунды, но постоянно сбивался на шестой или седьмой сотне. По ощущениям прошло уже не меньше часа. Слизь в тарелке стала подсыхать с краев придавая блюду ресторанного шарма. Как-то Клинт был в настоящем ресторане. Там ему сказали, что карамелизированные овощи должны так выглядеть, словно их обмазали машинным маслом, а после подожгли. Стефани так смеялась, когда он устроил разнос официанту за то, что ему принесли пережаренную морковь. Питание в армии отбивает чувство реальности. Все блюда в армии сводились к прессованному бруску, состоящему из концентратных белков жиров и углеводов. Его просто хранить и не нужно готовить. Кинул парочку в карман и можешь не беспокоиться о еде целый день. После того как эпидемия Аризонской тли выкосила половину полезной растительности, рассчитывать на свежие овощи особо не приходилось.

Прошла целая вечность прежде чем двери снова открылись. Тот ж человек в белом пришел со своим подносом и безмятежно стал складывать на него тарелку и столовые приборы. Каждое движение было заточено до автоматизма. Он действовал как робот по сборке антигравов. Вот только рассчитывать, что на его конструкции из подноса, тарелки и пары столовых приборов можно летать над землей со скоростью в 200 миль в час не приходилось. Антигравы не отличались особой маневренностью, но в любом случае превосходили творение человека в белом.

— Вы там забыли про меня? — Клинт подошел к человеку вплотную. — Я тут просидел часа три, в ожидании хоть какой-то живой души.

— Прошло пятнадцать минут. — бесстрастно произнес человек в белом направляясь к двери. — Возможно здесь для Вас время будет тянуться чуть дольше.

— Пятнадцать минут? Вашу мать! А мне тут нужно торчать неделю. Не боитесь, что я сойду с ума за это время?

— В ближайшее время к Вам придет лаборант для забора анализов. — человек с подносом удалился.

— Зашибись. — Клинт повалился на кровать размышляя над тем что ему делать.

Когда тебе говорят, что придется учувствовать в секретном эксперименте, ты сразу представляешь навороченную лабораторию с обилием техники и людей за виртуальными мониторами, на которых показываются сложные схемы. А здесь же? Взгляд налево — белая стена. Взгляд вправо — белая спина. Взгляд назад — белая стена. Взгляд вперед — дверь, тоже белая. Но вот только рядом с выходом была дверь поменьше. Это была ванная комната. В голове родился гениальный план по развлечения самого себя.

В ванной комнате нашлась ниша откуда подавались ровные квадратики туалетной бумаги. Хотя бумагой ее сейчас назвать можно было с очень большой натяжкой. Средство гигиены теперь выполнялось из переработанного пластика. После уничтожения естественной растительности самыми богатыми стали владельцы свалок где мертвым грузом лежал пластик. Одна из компаний выкупила право переработки тихоокеанского мусорного пятна, и справилась с этой задачей всего за год. Так что любой из живущих сейчас людей мог вытирать задницу куском волокнистого пластика, до этого десятки лет плавающего посреди крупнейшего океана на Земле.

Клинт набрал около сотни таких листков и стал методично сминать из них комки. Ничего похожего на ведро или урну не нашлось, бумага после использования сбрасывалась в другую нишу в стене, и перерабатывалась еще раз. Немного подумав парень выбрал в качестве мишени металлическую раковину. Пусть расстояние было и не велико, но выбирать не приходилось. Первый бросок и комок пластика влетел в раковину. Клинт вскидывает руки и радостно вопит. В мыслях вспоминается рев трибун. Еще один бросок и скомканный кусок пластика ударяется о край раковины, отлетая в сторону. Трибуны в голове парня недовольно укают, не оценив стараний спортсмена.