Последнее заблуждение. Лекции по эволюционной типологии. Том I

Чтобы ответить на поставленные вопросы и продвинуться в исследовании темы воображения, самое время вспомнить о введенных Юнгом в психологию понятиях рационального и иррационального. За этими понятиями стоят философские категории Единого и Множественного, открытые еще древними греками. В диалоге «Парменид» Платон мыслит бытие как последовательность сменяющих друг друга фаз Единого и Многого – своего рода «дыхание» Вселенной: «А так как оно – единое и многое, возникающее и гибнущее, то не гибнет ли многое, когда оно становится единым, и не гибнет ли единое, когда оно становится многим?» (Парменид, 156:В). На выдохе Единое «разбрасывает» себя во Множественности сущего, затем снова собирает все в одно на вдохе. Современная физика описывает эти категории, как состояния возбуждения (Многое) и абсолютного покоя (Единое), при этом состояние Единого является для нас чистой фикцией, поскольку пережить мы его никак не можем. Все, что мы переживаем в эмпирике и сенсорике, относится к фазе Множественного, или, как физика это называет, – состоянию возбуждения.

Возбуждение Единого, переход в стадию Множественности и есть жизнь как таковая. В Едином нас нет и не может быть – Единое на то и Единое, чтобы, не имея никого и ничего, помимо себя самого, быть неразличимым, тогда как наше бытие обусловлено различением. Мы не можем говорить о себе, о головной боли или о вещах в комнате с позиции Единого. Единое для нас – это состояние небытия. Если бы мы не осознавали себя смертными, если бы наше присутствие в мире не было «временным» (обусловленным априорной категорией времени), мы бы вообще не задавались вопросом о Едином. В самом деле, откуда взялось бы понятие Единого, если бы мы не актуализировали каким-то образом тот факт, что самим своим наличием мы обязаны Множественности…

Когда все сливается в Единое, пропадает любое различение, в том числе и различение себя и не-себя. Своим наличием мы обязаны Множественности, дающей возможность выделить себя из Единого, как нечто особенное, сингулярное. Мы можем вообще говорить «Я» только в категории Множественности. Поэтому Единое является фикцией и дано нам, главным образом, в переживании собственной смерти – мы понимаем, что смерть – это попадание в Единое, слияние с Единым, некоторое размазывание, не-узнавание себя. У нас есть (как своего рода версия «неполной смерти») опыт потери сознания – например, переход от бодрствования ко сну, у нас есть определенные «черные дыры», которые суть присутствие смерти в нашей жизни. Мы постоянно, как минимум раз в сутки, куда-то падаем и потом выныриваем, продолжая длить себя.

Вселенная на выдохе порождает Множество, но потом это Множество поглощает, причем заботится, чтобы при этом никто не ускользнул – в противном случае Единство будет нарушено каким-то автономным процессом. Можно спросить: зачем Вселенной порождать Множество? Для того, чтобы увидеть себя. Тиражируя себя во Множество, Вселенная получает вообще единственную возможность себя осознавать посредством эмпирики и сенсорики. Ведь в самих сенсорно-эмпирических актах заключено осознание себя и не-себя. В самом деле, говорить о «Я» можно только если есть какое-то место собственного отсутствия – территория, где нас нет. Этот мир и есть такая территория, он «прилган», как выразился Ницше, чтобы мы знали, что мы есть. Только отталкиваясь от того факта, что есть «не-Я», возникает осознание себя как таковое. Поэтому, состояние Множественности – это единственная возможность быть для любого существа. Состояние Единого означает небытие, смерть, не-различение или потерю осознания. Это отсутствие всякого сущего, которое суть «не-Я».

Сущее всегда диспозицируется относительно сознания, как ему (сознанию) трансцендентное, и в этом сущем сознание осознает себя как себя. Это хорошо иллюстрируется метафорой бублика: если тесто бублика это сущее, нас окружающее, то наше сознание есть дырка внутри бублика. Пространство внутри бублика, по сути, то же самое, что и снаружи, но, будучи внутри, оно отличает себя от внешнего пространства. Поэтому основополагающий принцип нашего существования таков: быть заключенным вовнутрь того, что нами не является. Когда бублик исчезает, сознание нивелируется в едином пространстве пустоты. И наоборот, как сознание из всеобщего становится обособленным? Оно попадает в ловушку, в окружение сущего, и там начинает рассматривать сущее, как не-себя. Себя в нем не узнавая, оно порождает понятия «не-Я» и «Я».

Чтобы туннелировать сквозь фазы Единого, Множество выдумало интересный прием. Он состоит в том, чтобы «бублик сущего», который могут у нас забрать, хранить в памяти. Что делают живые существа, когда они попадают в фазу Единого? Благодаря данной им способности, они длят сущее, не давая «бублику» исчезнуть. Каким образом они длят сущее? Они способны любой момент – момент настоящего – помещать в свое воображение и длить его «в себе». Сущее забирают, но в нашем воображении оно остается.