Последняя Академия Элизабет Чарльстон

– Ох, горелые угольки… – Виктория вернулась к своей кровати и сокрушенно покачала головой: – Теперь у него поклонниц еще больше станет! Мой проект… Только бы не погубить!

Я закатила глаза, снова услышав опостылевшую за день фразу, и уточнила у соседок по комнате:

– Вы вообще понимаете, что это не сон, не выдумки, не мифы! На кладбище был выброс темной магии! Если бы не каменная горгулья, вставшая на защиту академии, то мертвецы напали бы на живых! Возможно, это часть скорого прорыва! Какие проекты?..

– Если не сдам в конце года, конец света будет не страшен, – отмахнулась Виктория. – Ма с меня семь шкур снимет!

– Как бы мне на кладбище все-таки пробраться? – донеслись размышления вслух от Хельги. – Вдруг хоть что-то из травы уцелело?..

Наверное, в тот самый миг я окончательно осознала, что снова нахожусь в академии в качестве студентки. А здесь у всех было одно правило: война войной, а сдача экзаменов, зачетов и практических работ по расписанию. И – о, боги! – я с ужасом осознала, что скоро также должна буду решить, каким станет мой проект для защиты на итоговой годовой аттестации.

Жизнь человека не проста, а у студента жизнь еще сложнее!

Глава 4

Неделя пронеслась словно единый миг, я и опомниться не успела, как кутерьма учебы закружила меня, так что пришлось забыть обо всем на свете.

События на кладбище успели померкнуть в памяти и, похоже, не только у меня.

Если в первые дни все разговоры были о восставших мертвецах, то спустя пару дней с начала учебного года темы сменились на повседневно-студенческие. А именно: о страданиях студентов от учебы.

Лично я вот страдала от того вала знаний, который на меня обрушился одним махом. Пять лет пропуска – будто целая жизнь. Я отчетливо осознала, что в моей голове почти пусто, и мне просто жизненно необходимо восполнить все, что я когда-то знала от корки до корки. И если с большинством предметов я справлялась достаточно успешно, пользуясь неким блатом среди преподавателей (те, кто знал меня и трагедию моей семьи, давали послабления и возможность догнать остальных), то вот новые магистры требовали от меня по полной. Особенно злобствовала профессор истории магии. Ну вот казалось бы, на кой мне знать, в каком году умер первый траволог Великой Ритании, который получил Гномелевскую премию? Да я даже имени его не знала…

– Хельга, когда там твои сопливусы достигнут половой зрелости? – спросила я этим утром, глядя, как соседка читает им сводку новостей из свежей газеты. Оказывается, растениям даже это было полезно.

– Не сопливусы, а соптимусы. Через два месяца. А что? – немного отвлекаясь, спросила она.

– Хочу взять у тебя пару кустов и высадить их под окнами магистра Ризмар, – устало призналась я, потому что эта мысль упорно не желала покидать мою голову.

Рядом рассмеялась Виктория.

– Отличный план, Лизбет, – через хохот произнесла она, уже привычно сокращая мое имя. – Пусть они сожрут этой дряни голову, ну или хотя бы пару пальцев. Чтобы эта злыдня на зачеты не пришла. У нас как раз через два месяца первый!

Так я узнала, что с профессором истории нелады фактически у всех в академии, кроме…

– Да как вы можете? – возмутилась Хиткович. – Эти растения предназначены совершенно для других целей. А магистр Ризмар – прекрасная женщина, преданная профессии и науке.

– Бла-бла-бла, – отозвалась со своей кровати Виктория, чем, похоже, окончательно взбесила Хельгу.

Та подскочила с кровати и, отбрасывая недочитанную газету почему-то в мою сторону, кинулась на соседку. С кулаками.

Но драка не состоялась.

Не дойдя до кровати Стоун и двух шагов, Хиткович уткнулась в незримую стену, да так сильно, что, стукнувшись об нее, приплющила себе нос до крови.

– Ах ты! – еще больше взревела несчастная.

Но Виктория была невозмутима. Она достала из воздуха тот самый блокнот со схемами и с видом сумасшедшего ученого принялась его заполнять.

– Ага, так и запишем, – показательно громко продекламировала она. – Защита от сумасшедших мышек работает. Лапушка в безопасности!

– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а, – взревела Хельга и умчалась прочь из комнаты, по всей видимости, в медпункт залечивать нос.

Двери за ней громко захлопнулись, а я, посмотрев соседке вслед, искренне ее пожалела.

– Зря ты так с ней, Виктория, – укоризненно произнесла я. – Она не заслужила подобного обращения.

– Да неужели? – вскинула бровь соседка. – Заметь, это не я на нее с кулаками бросилась, а она меня ударить хотела. А стена – всего лишь самозащита для меня и Лапушки.

Виктория посадила свою чудесатую куклу на подушку и бережно прикрыла ее одеялом.

– Ладно, мне пора. Через час пары. Кстати, у нас с тобой сегодня совместная лекция у Фенира. Кто-то в расписании додумался совместить общемагический факультет вместе с ведьмовским. Так что сядем вместе, заодно поможешь мне за ним понаблюдать. Нам нужно будет составить график частоты бросаемых на меня взглядов и мечтательных вздохов. Пора бы ему уже начать проявлять знаки внимания более активно.

– Нам? – удивилась я тому, как быстро меня припахали в работу над чужим проектом.