Последняя Арена 4

— И чем он редок? — спросил я. — У него нет никаких особых свойств. Нужен в кузнечестве для древкового оружия.

— Вот именно. Из него получится сделать более сотни прочных наконечников. Это сто единиц системного оружия. Вы цены на него видели?

— Просматривал.

— За один этот брусок можно было получить тысяч сто. Я поговорю с Марфой. Ничего не обещаю, но она должна вернуть хотя бы столько же. Со свободным опытом у нас, правда, проблемы, но мы можем выковать тебе доспехи. Мои оставь у себя. Извини, что обманули.

Со стороны я выглядел, наверно, не лучшим образом: стоял и хлопал глазами. В голове возник образ авалонцев, которые за скидочную скрижаль (у неё, вероятно, и цены нормальной нет) наплели мне с три короба, а сами попытались захватить и посадить на цепь. Получил я за всё это только опыт, который мне передал Альтаир, но уверен, попади я в ту подземную тюрьму, то у меня и его бы отняли.

Теперь же напротив меня стояли люди, которые, явно смущаясь, говорят, что обманули меня, но при этом дали столько, на сколько я не рассчитывал. Я уже сейчас могу купить ещё несколько заклинаний ранга адепта.

Ко мне подошла Немезида и протянула артефакт правдивости.

— Возьмите. Он может пригодиться. Светлана ещё изготовит. Тут всего четыре заряда осталось, но... В общем, извините ещё раз. Марфа — она хорошая женщина. Лет сорок её знаю. Она ещё в школе была скрягой, но сейчас для нашего поселения она незаменима в плане управления. С другими поселениями как раз и объединяемся из-за неё.

— А вон и Коля идёт, — сказал Степан.

Я заметил коротко стриженного человека с пепельными волосами. Под глазами засели глубокие синяки. Походка дерганная. Двадцать первый уровень.

Хм, ну посмотрим, что скажет мой коллега-заблудший...

Отступление

Авалон. Штаб командования. 63-ий день игры. Глубокая ночь.

— Завод полностью восстановлен, так что у нас больше не будет нехватки в строительном материале. По всей территории Авалона мы сможем сделать забор, — доложил начальник обеспечения.

— Хорошо. Цена такая же? — спросил довольный Столыпин.

— Так точно! Один батончик на десять метров забора. Шоссе полностью расчищено. Ярославские однозначно заинтересованы в обмене. Вся доставка на них. Тридцать два КАМАЗа уже прибыло на точку. По шоссе движется ещё двести пятьдесят две единицы техники.

— Как с безопасностью? — командарм посмотрел на неприметного человека.

— Опорные точки взяты под контроль. Диверсий не ожидается, но мы готовы к любой ситуации.

— Продовольствие? — Столыпин перевел взгляд на привлекательную женщину.

— Сергиев Посад уладил проблемы с сахаром. Поставки будут продолжаться. Один батончик на тридцать килограммов.

— Дожили, тридцать килограммов сахара теперь по цене десяти метров армированного забора...

— Разговоры! — рыкнул командарм. — Что с топливом?

— Переизбыток! Хватит на десять лет. Отовсюду сыплются предложения.

— Отказать! Что с ГЭС?

— Запущена, товарищ командарм!

— Водопровод?

— Две трети Авалона подключили.

— Свободные места?

— Подготовлено семнадцать тысяч дополнительных койко-мест.

— Безопасность?

— За последнее время не было потеряно ни одного человека из-за мобов.

— Средний уровень?

— Не могу знать, тощ командарм! Известно, что намного выше, чем у всех остальных близлежащий поселений!

— Займитесь! Через неделю прийти с докладом. Общее настроение?

— Тощ командарм, в спальном квартале появились недовольные.

— Из-за чего? — Столыпин непонимающе посмотрел на подчиненного.

— Если кратко: им скучно.

— Ясно. Занять работой! Перебросить людей на постройку забора! Выдать лопаты! Минимум техники! Пусть капают! Что там с Котовым?

— Тощ командарм, — Альтаир поднялся из-за стола. — Он раз за разом повторяет, что Авалон падёт.

— Его мнение я уже слышал, — Столыпин свёл брови. — Что ты думаешь на этот счёт?

— Он... В общем, он делает выводы, основываясь на непонятных предпосылках. Но каждый раз оказывается прав. И знает столько, что у меня в голове не укладывается. Стоит прислушаться. Точнее: мы обязаны прислушаться.

— С чего такая уверенность? — подал голос начальник обеспечения.

— Котов попал в топ-один по одной из интуитивно-аналитических школ. Если быть точнее, то топ-два просто не существует. Он видит закономерности, но не может их объяснить. Чего стоит его просьба отправиться одному в тюрьму? Другой лагерь военных не мог штурмом взять эту крепость, а он в одиночку уничтожил артефакт «свой-чужой», зачистил всех уголовников и освободил более четырех тысяч бывших рабов. Система подтвердила, что действовал самостоятельно. Его репутация перевалила за триста единиц.

— Фрол амнистирован, — напомнил Столыпин. — Да, он обнулил пятерых наших. Семьям погибших всё выплачено. Их обеспечили отдельным жильем и свободным проживанием. Также получили артефакты, доспехи и дефицитные горошины. Погибшие приставлены к посмертной награде, а их лица висят на доске почета.