Последняя Арена 4

Меня обвиняли в убийстве двух сотен детей, среди которых половина не были инициализированы. Давались характеристики: патологический лжец, психопат, эмоционально неуравновешенный. Описывались мои способности. Параметры высшей иерархии прямо не назывались — их, видимо, хотели сохранить в тайне. Заменили на простую силу и скрытность. Хаотического гриндера тоже опустили. Зато написали, что я являюсь адептом школы элементализма и что могу использовать заклинания трёх направлений. В награду за информацию о моем местоположении Авалон предлагал пятнадцать тысяч батончиков с одноименным названием. Снизу стоял идентификатор игрока для связи.

— Странно, что не написали, что я пью кровь девственниц и ем на завтрак младенцев, — я хмыкнул, но натолкнулся на оценивающий взгляд Марфы.

Видимо, придется сейчас о чем-то договариваться...

Глава 9

— Вам известно, как я оказался под этим куполом? — спросил я. — Извините, но прямо сейчас буду есть.

Опустил руку в пакет, который мне передала Немезида, и достал контейнер с котлетами и макаронами.

— Нет, — Марфа смотрела на меня так, словно я в любой момент мог наброситься на неё.

— Думаю, отнекиваться, что это не я, смысла нет? — я приставил к лицу увеличенное фото, затем вернул планшет. Открыл бутылку с компотом и сделал несколько больших глотков.

— Теперь нет.

— Понятно. Тогда, первое, — проговорил я, запихивая в рот еду прямо из контейнера. Авалонцы могли явиться в любой момент, так что нужно подкрепиться. Потом такой возможности может не представиться, а я не ел больше полутора суток, — за предупреждение всё, что я принёс — ваше. Платить ничего не надо. Я проверял аукцион, тот слиток стоит почти сто тысяч. Пять поделочных камней для гемм — ещё столько же. Остальные предметы тоже не самые дешёвые. Второе: всё, что они тут написали — враньё. Точнее не совсем всё, но многое.

— Вы действительно убили двести детей? — Марфа прожигала меня глазами, но во взгляде не было и тени страха.

Действительно, если знаешь, что после смерти окажешься дома, то можно и не бояться. Я не могу покинуть пределы тульской аномалии, так что, попади она за границу силового поля, окажется в недосягаемом для меня месте.

— Сами-то как думаете? Я похож на маньяка? Или на психа? Хотя сейчас непонятно, кого называть нормальным. Даже тот мальчишка, — я кивнул в сторону Андрея, — уже убивал людей. А теперь копается в потрохах птеродактиля, выискивая волшебные нити, за которые можно купить магическое оружие и волшебные снадобья. Нормально звучит?

Тётка ничего не ответила и продолжила буравить меня взглядом.

— Сделаем проще, — я материализовал артефакт правдивости, который у меня остался от Немезиды. — Знаете, что это такое? Согласны использовать?

— Лучше моим, — сказала женщина. В её руках появился предмет. — Его вы никак не сможете обмануть. Вы убивали детей?

В интерфейсе всплыло оповещение о начале процедуры. Подтвердил выбор.

— Нет. Никогда. У меня подобного и в мыслях не было, — артефакт стал голубым. — Поправка — было. Один раз, когда я встретил семью Степана. Я думал, что если они меня атакуют, то мне придется избавиться ото всех, включая мальчишек, но сам первым бы ни за что не напал. Только для защиты, — теперь предмет налился темной синевой. — Ваша очередь: вы сообщили Авалону обо мне?

— Нет, — минерал подтвердил её слова. — Расскажите всю правду. Почему за вас такая большая награда? Говорите максимально развернуто.

— Меня хотели без какой-либо причины обнулить, — начал я свою историю. — По счастливой случайности смог сбежать в один из порталов. Степану я рассказывал о них, так что можете уточнить.

— Он уже доложил.

— Хорошо. Потом раздобыл скрижаль, снижающую любую покупку из инфополя на двадцать пять процентов. Вообще любую. Даже если она стоит четыре миллиарда, то нужно будет заплатить три. Авалонцы обещали мне за неё свободное проживание, огромное количество опыта, кучу зелий и артефактов, оружие, доспехи. Предлагали даже услугу. Их глава сказал, что если мне что-то понадобится, то в помощь выделят целый взвод солдат и пару боевых машин. Но когда пришло время оплаты, меня попытались захватить и отправить в тюрьму, из которой я, скорее всего, не смог бы сбежать.

Я снова отпил компот.