Последняя аристократка

Наташа сосредоточилась, но сначала услышала почему-то мысли Федора. Мощнее оказались, что ли? "Товарищи! Этот недоумок считает, что здесь есть его товарищи!"

- Можно говорить все, что я услышу? - поинтересовалась Наташа.

- Все! - довольно кивнул этот, кажется, Юрий.

- "Ну, хохмачи! Куда меня Аврора привела? Корешам расскажу - не поверят! Скажут: брешешь! Вечно я вылезу со своим дурным языком!"

Наташа все это проговорила и спросила:

- Правильно я прочла?

- Правильно, - испуганно ответил тот и подумал: "Ну и влип! Теперь же она все обо мне расскажет, и как я у Васьки сотню затырил, и как у подруги Авроры, Таньки, ночевал..."

Но Наташа не стала добивать бедного парня. Это же игра, не допрос, а у неё сегодня праздник.

- Кто ещё хочет перед товарищами открыться? - спросила она голосом циркового шпрехшталмейстера.

Но желающих больше не оказалось.

- Как же это, Наташа, мы вас просмотрели? - покачал головой Федор. Нам такие таланты очень даже нужны.

- Что вы, Федя, в таких закрытых заведениях, как ваше, талантам душно. Им свобода нужна...

"Ишь, свободы ей захотелось! Прав, однако, Фельцман: народ наш на язык очень несдержан, любого можно под статью подвести. Надо будет ему о сегодняшнем вечере рассказать, что да как, пока не называя фамилий. Пусть он помаракует".

Головин думал так, совсем забыв о том, что Наташа может читать мысли не только плебея-мастерового. А та, услышав их, даже растерялась: "Бедная Катя! Как же она столько лет прожила с Головиным, не догадываясь о его сущности? Он - страшный человек, потому что не только трус, но и эгоист, да ещё и с амбициями. Случись что, он же и через её труп перешагнет!"

Но сказать об этом Катерине у неё вряд ли повернется язык.

Глава четырнадцатая

Минуло полтора года с того дня, как Арнольду Аренскому, по представлению его непосредственного начальника майора Ковалева, присвоили звание старшего лейтенанта.

Полтора года, вроде, немного, но сколько воды за это время утекло!

Процесс над начальником административной части СЛОНа и его преступной группой, задумавшей осуществить антигосударственный переворот, в средствах массовой информации не освещался - незачем было советским людям знать, что и в среде офицеров внутренниз войск встречаются предатели.

Ковалев и сам не ожидал, что сфабрикованное им дело пройдет на "ура". Видимо, он со своим заговором подоспел вовремя, и под эту марку наверху кто-то от кого-то благополучно избавился.

Собственно, это его не слишком волновало. Он лишь с удовольствием подумал о себе: "Везучий, сукин кот!"

По результатам следствия в многочисленные исправительно-трудовые учреждения были разосланы приказы с грифом "секретно". Таким образом, о случившемся знал лишь узкий круг заинтересованных лиц.

Узкий не узкий, а все теперь понимали, кто на Соловках правит: скромный майор из информационно-следственной части. И этому майору принадлежал, например, ресторан - единственный на всю округу - с романтическим названием "Северные зори"

Разумеется, официально это был вовсе не ресторан, а так, небольшое кафе для сотрудников Соловецких лагерей. Никто не видел в том ничего странного: офицеры - тоже люди. И должны отдыхать в свободное от работы время. Пойти в кафе, посидеть с друзьями...

Никто из чекистов не знал, что в ИСЧ имеется особая папка с надписью "Северные зори", в которую регулярно заносится все, что происходит в скромном с виду кафе-ресторане. Выпив и расслабившись, большинство офицеров забывало, что и они могут стать объектом слежки. Стукачество процветало, это каждый знал, но чтобы слежка за своими ставилась на такие прочные рельсы - это могло стать опасным даже для самих следящих.

Между тем, папочка становилась все пухлее, а майор Ковалев чувствовал себя все уверенней: в его руках находилась такая бомба! Пусть только кто попробует на него даже косо взглянуть!

Те же, кто ездил на Соловки с проверкой, отмечали невероятную дешевизну кафе-ресторана и вежливый предупредительный персонал. Они делали вид, что не понимают, почему для высоких гостей цены смехотворны - им ведь непременно выписывали чек, которым они потом могли отчитываться перед своей бухгалтерией. Но единогласно отмечали, что наличие такого заведения необходимо, как единственный северный "маяк", где заезжий человек может отдыхать душой. Каждому приятно, когда вокруг тебя порхают молодые девчоночки, одна другой краше, а возглавляет это заведение самая настоящая княгиня, которая кланяется тебе и готова выполнить все, что ты пожелаешь.

Совсем недавно один из высоких гостей пожелал... ни много ни мало, как саму княгиню. Так и шепнул майору Ковалеву на ухо, что женщины у него всякие бывали, а вот княгини - ни одной!

Надо сказать, впервые Аполлон растерялся. Такого уговора у них с Растопчиной не было. Не может же он заставить саму Марию Андреевну... Положение становилось безвыходным: как объяснить этому зажравшемуся энкавэдэшнику, что он не все может. Попробуй заикнись, и все полетит прахом.