Последняя Банши. Дорога на Север (СИ)

Я делала вид что дремала, вслушиваясь в тихие разговоры невольников, что интересной информацией не владели, то успокаивая расстроенных детей, то успокаивая друг друга.

Несколько раз я пыталась просунуть порванные рукава в промежуток между запястьями и оковами, но он был слишком узок и приходилось терпеть холод закусывая губы.

— Еда! — Люк в трюм открылся и на землю, с громким «плюх», упала каша, растекаясь в бесформенную лужу. — Жрите!

Кто-то бросился к подачке и принялся соскребать клейкую массу с грязного пола, отправляя в голодный рот.

Отвратительно.

Голод скручивал и меня, но оставив себе хотя бы достоинство, я не сдвинулась с места, отвернув лицо от противно чавкающей толпы.

— Ты бы поела, дочка. — Старушка что сидела рядом тяжело вздохнула. — Это мы уже старые, наши дни сочтены. А ты молодая, тебе нужны силы.

— Это не придаст мне сил, а только окончательно лишит рассудка.

Было сложно считать дни, так как солнечный свет не проникал в вонючий и темный трюм, но, если судить по кормёжке, что все так же выливали на пол, но мы были в пути три дня.

На четвертый день, я уже едва находила силы, приходить в себя, все чаще проваливаясь в голодный и замерший сон. Пришлось открыть глаза только когда люк в очередной раз открылся, но вместо свиной каши раздался громкий мужской голос:

— Вот, смотри! Новенькие. По десять отдам любого.

— Они все никуда не годные. Сдохнут на следующий же день. Дрянь товар.

— Хорошо, за восемь. — Скрипнул зубами торговец.

О, ужас. Я стою восемь медяков. Самой от себя противно стало.

— Все равно убогие все. Цена не меняет сути.

— Семь. Последняя цена.

Недолгая тишина была прервана хлопком рукопожатия.

Отлично. Семь медяков. Еще лучше.

— Вставайте! Живее! — Крикнул торговец и я услышала щелчок кнута, который должен был придать нам скорости.

Еле живые рабы начали подниматься со своих замерших и отсиженных ног и двигаться к лестнице, я не торопилась.

И когда практически все покинули трюм, я демонстративно потрясла цепями, напоминая о себе.

— Что там?

— Ничего! — Быстро прикрыв своим тщедушным телом проговорил он.

— Что бы там не было, оно мое.

— Все рабы уже вышли, вон они. — Пытался перевести тему мужчина, но судя по хлопку, у него ничего не вышло.

— Обмануть меня решил!? — Крикнул покупатель и даже моя кожа покрылась мурашками. — Кто там?

— Девка! Девка! — Едва скрывая панику в голосе заголосил торговец. — Везу ее Эсфиру!

— Доставай.

— Не могу, Юмин! Это заказной товар!

Вот брехло. Просто решил продать по дороже, а этот, судя по всему, раскошеливаться не привык и вряд ли заплатит много. Даже за меня.

— Доставай!

Скользнувший в трюм мальчишка, бросился отстегивать мою цепь от стенки судна и шипя, озираясь по сторонам, говорил:

— Скажешь хоть слово, прибью, усекла? Слюну пусти. Живо!

Я скосила глаза, выставляя себя блаженной и последовала за юнцом, что только что продал прорву народа. Поднявшись на палубу я первым делом размяла шею, и тут же получила тычок под ребра.

— Слюни пусти, сука.

Я только улыбнулась.

Напротив, стоял низкорослый квадратный мужичок с выпирающей челюстью и исполосованным шрамами лицом. Он обвел меня придирчивым взглядом, но затормозив где-то в районе колен сказал:

— Пакуй ее к остальным.

— Юмин! Нет! Она же оплачена!

— Сколько? — Холодно сказал он, переводя взгляд на мое лицо.

— Двадцать золотых. — Мигом успокоившись юноша почувствовал прибыльную продажу.

— Десять. — Я улыбнулась и осмотрелась вокруг, решив, что эти торги меня как бы не касаются.

— Пятнадцать!

— Она грязная как чума. Воняет. На голове черт знает что, и ты смеешь просить за это пятнадцать золотых?

— Она очень красивая, если ее отмыть. — Залебезил торгаш. — Я собирался принарядить ее перед передачей Эсфиру, но не успел, поэтому отдам тебе со скидкой за неприглядный вид за пятнадцать золотых.

— Десять. — Остался тверд в своих словах низкорослый. — И монетой больше не дам.

— Нет, десять мало. — Он потянул меня за цепь, утягивая обратно в трюм, а я продолжая улыбаться, медленно передвигала ногами, позволяя насладиться изгибом моих бедер.

— Двенадцать. — Хрипло проговорил покупатель.

— По рукам! — Торгаш ловко бросил цепь охраннику, что все это время стоял рядом и поспешил получить оплату.

Меня как королеву вели одну по трапу, не заставляя толкаться с остальными, и я продолжая рассматривать все по сторонам, послушно следовала за конвоиром.

Корабль стоял в северной бухте, окруженной заснеженными горами. И серый пейзаж сообщал о скором приходе зимы, что покрывала инеем черные, безлистные деревья, делая их еще более печальными и скорбящими. Припорошенная снегом дорожка обжигала холодом голые ступни, но я не замечала, вдыхая свежий морской воздух.

Меня подвели к повозке укрытой железными прутьями, в которой сидели все ранее купленные люди, прижимаясь друг к другу еще сильнее.

— Вперед. — Меня запихнули внутрь и я, откинув голову на решетку обратила взгляд к серому тяжелому небу, что грозило вот вот разразиться снегом и усыпать морской городок под самую шею.

Мне бы поспать. Немного.