Последняя бездна

Дмитрию довольно быстро удалось добраться до корабля. Громада судна смутно белела в ночи. Как он и ожидал, никакой охраны вокруг не было. Что, разумеется, не значило, что ее нет на борту. Однако Дмитрий очень рассчитывал на то, что Стивен никого не отправит дежурить на зараженный радиацией корабль. Конечно же, его люди уже убрали трупы – должно быть, просто сбросили в море – и накрыли фонящую бомбу колпаком, однако не могли не понимать, что от такого долгого контакта с радиоактивными веществами угрозу стал представлять и сам корабль.

Дмитрий тихо подвел лодку к борту, примотал ее к трапу, взял обернутую старой рубашкой бутылку и поднялся на корабль.

Под ботинком треснул какой-то осколок. Он на секунду замер, настороженно прислушиваясь, но, кажется, ничто не нарушало тишину южной ночи. Двигаясь ловко и бесшумно, Дмитрий спустился в машинное отделение, еще хранившее запах машинного масла. Оглядевшись по сторонам, он незаметно пристроил бутылку у двигателя. И вдруг замер.

С палубы отчетливо донеслись голоса.

– Ну и что тут? – кто-то спросил по-английски.

– Да никого, естественно, – отозвался второй голос. – Стивен совсем осатанел, черт его побери. Заставляет гонять сюда каждый час. А кому нужна эта разваливающаяся посудина?

– Значит, нужна, – сдержанно ответил второй. – Пошли, обойдем корабль.

Дмитрий услышал, как совсем рядом застучали шаги, рванул в сторону, налетел на что-то в темноте, пригнулся, спрятался за металлический щит, опустился на корточки и замер. Темноту прорезал резкий свет фонаря. Он задержал дыхание, надеясь про себя, что патруль, высланный Стивеном, его не заметит, не станет придирчиво осматривать машинное отделение. Если же нет…

Он подумал о Марии. О том, как она спит сейчас в его постели, разметав светлые волосы по подушке. Что ж, может быть, так будет проще для них обоих…

Мария

Самолет должен был улетать в четыре. Но Мария за проведенные здесь дни уже привыкла к местному отношению ко времени и потому не сильно удивилась, когда в половине пятого еще не объявили посадку. Они сидели в крошечном местном аэропорту – небольшом одноэтажном строении с парой стоек регистрации и допотопным табло вылета – и терпеливо ожидали, когда же можно будет уже подниматься на борт. Павел все никак не мог усидеть на месте от радостного нетерпения. Наверное, ждет не дождется встречи со своей Иркой. Он поминутно подскакивал с сиденья, выходил на улицу. Возвращался, разглядывал стойку с журналами, рядом с которой дремал продавец – шоколадного цвета парень в выгоревшей гавайке, и бегал посмотреть на табло. Фернан, все еще слегка бледный после своей травмы, лишь тихо прихлебывал кофе из пластикового стаканчика. Михал дремал, закинув ноги на сложенные у стены чемоданы.

Маша сидела чуть в стороне, на чемодане – сидений в этом богом забытом аэропортике катастрофически не хватало. Она уже несколько раз выходила на улицу, всматривалась в плывущую в жарком мареве солнечную даль. Но Дмитрий все не показывался.

Проснувшись утром, она не обнаружила его в постели. Он просто исчез, не оставив никакой подсказки, где его искать. Куда он мог пойти? Неужели после вчерашнего их разговора он так и не поверил ей? Не поверил в то, что они смогут быть вместе? И решил просто отойти в сторону, не осложняя прощаньями жизнь им обоим? Но нет, она не могла с этим свыкнуться. Она ведь видела вчера его глаза, она знала, что он поверил ей, поверил – в них.

Она пообещала, что вернется сюда, как только представится первая же возможность взять отпуск. Дмитрий же поклялся, что не станет себя накручивать и убеждать, что она уже и думать забыла о нем, что будет ждать ее и постепенно присматривать работу поближе к ней. Было непросто убедить его, что она все же хочет быть с ним. Но в итоге он, кажется, этому поверил.

И вдруг сегодня…

Маша поднялась на ноги и снова, в который раз, направилась к дверям аэропорта. Как вдруг они сами собой распахнулись ей навстречу, и в зал ожидания торопливо вошел Дмитрий. Мария бросилась к нему, и он поспешно обнял ее, прижал к себе так крепко, словно они не виделись не со вчерашнего вечера, а расставались на несколько месяцев. Ей сразу же стало удивительно спокойно в его сильных руках. Появилось ощущение, что теперь все будет хорошо.

– Куда ты пропал? – шепнула она, уткнувшись лицом ему в шею.

– Было одно дело, – отозвался он. – Пришлось задержаться, прости. Но теперь все в порядке.

Она взглянула на его осунувшееся лицо, набрякшие веки. С удивлением отметила, что от его майки пахнет бензином и машинным маслом. Но решила вопросов не задавать – только не сейчас, когда вот-вот должны были объявить посадку. Не сейчас, когда у них оставалось, может быть, всего несколько минут перед долгой разлукой.

Мария просто прижалась к нему и закрыла глаза.