Последняя битва

– Отлично. Пятого, так пятого. Наверняка этот перенос неким образом связан с эпидемией, что охватила ваших солдат. Могу ли я надеяться, что мы в этот раз обойдемся без шипов в траве, отрытых заранее ям под конницу, а также прочих ухищрений, которые могут поставить новоприбывший на берег Фаркрайна Шенк в заведомо проигрышное положение?

– О, да. Смело рассчитывайте на нашу честность. А могу ли я ответно рассчитывать, что до сражения в нашем лагере не появится новых миазмов магии Смерти, до которых так охочи эти славные безносые парни, что сейчас маячат за вашей спиной, любезный Моглор?

– Разумеется. Считайте это чем-то вроде уведомительной открытки о прибытии Шенка. Попыток пострелять в наших командиров из дальноплечих луков тоже, полагаю, больше не будет?

– Несомненно. Ну, раз мы обо всем договорились, позвольте передать восхитительнейшей Мирре Банши мои самые горячие приветствия и сожаления в том, что она является нашим врагом и поэтому не может быть мне кем-то иным.

Глаза Моглора злобно блеснули. Несомненно, этому хлыщу Бельтрану известна вся его неудачная любовная история с Миррой, и он воспользовался случаем, чтобы воткнуть острый шип в незаживающую душевную рану.

Когда темный эльф сухо откланялся и отбыл восвояси в сопровождении невозмутимых коронованных покойников, Эйру охватила жаркая гневная волна. Только сегодня поутру они смогли вернуться в крепость. Сотню носилок с пострадавшими от атаки с моря пришлось расположить прямо на свежем воздухе – основной лазарет был просто переполнен, а полевые госпитали пока не разбивали. Просто чудо, что ядра с мониторов не долетели до северной стены, у которой стоял ее маленький домик, а кормилица Трансона догадалась наглухо запечатать окна, поэтому ни нянька, ни маленький сынишка Эйры не хватанули ртом болезнетворные флюиды. Всю ночь Торкин провела на ногах, мечась между ранеными солдатами и своей насмерть перепуганной служанкой. Теперь положение улучшилось, многих из пораженных воинов окончательно удалось перетянуть со стороны погибели на сторону жизни, благодаря способностям лекарей и магов, но жгучая ненависть к Шенку буквально испепеляла Эйре разум. А Бельтран беседовал с Моглором словно со своим старым приятелем. Темперамент Торкин в армии знали все. Конечно же, она не могла пройти мимо любезничания маркиза с темным эльфом.

– Бельтран, в чем дело? Ты вел себя так, словно очень рад его видеть! Мы за сутки, вне битвы, потеряли полторы сотни бойцов, Аргантэль погиб, и теперь наши маги лишились начальника, самые меткие лучники убиты, а ты расточаешь вежливые словечки этому наперснику дохляков!

– Эйра, пора тебе наконец стать не только командиром, но и вельможей. Зачем мне плевать в лицо Моглору, когда он приехал, чтобы договориться? И да – я практически рад видеть этого мерзавца. Побеседуй с префектом крепости. Казна войска пуста и, если бы Шенк не появился, то скоро бы нам пришлось продать пушки на металл скалленнским гномам, а солдат мы бы начали сдавать внаем крестьянам в качестве батраков-поденщиков. Теперь понятно, почему я готов заключить в объятья кровавого эльфа? Аргантэль погиб, такая ему выпала судьба, но нам не след сейчас горевать. Через четыре дня битва. Так иди и готовься к ней, как следует! Это – наша последняя битва с Шенком, не забывай об этом!

* * *

На периметре охраны шатра военачальника Шенка обычным порядком сменялся военный караул. Пара призраков с шуршанием проявились из эфирного «нигде», чтобы уступить вахту наряду вампиров в черных запыленных мантиях. Лязгнули две зазубренные сабли, наполовину выдернутые из ножен.

– Пароль.

Один из вампиров, пожилой мужчина с залысинами на вытянутой, словно чечевичный плод, голове с недовольным видом поддернул полу своего клобука.

– Расплата, – буркнул он, не обращая внимания на угрожающие позы духов, но видя, что те продолжают грозно сжимать эфесы своих шамширов, повторил усталым и измученным голосом. – Расплата. Ну, чего тебе неймется? Расплата, расплата. Тьфу ты, запамятовал… Расплата грядет! Теперь доволен?

Лик начкара привидений потух, черты вновь сделались размытыми. Из реального мира сначала исчезли сами фигуры духов и только потом, через несколько мгновений, в воздухе растворились их волнистые клинки.

– Вот позеры, – осуждающе бросил возрастной вампир, занимая пост.

– Не везет нам, – уныло сказал его напарник, молодой тонкогубый парень с взъерошенной от ветра шевелюрой. – Только оружейные ящики закончили таскать и сразу в наряд. Даже пожрать не дали.

Старший дозора несколько раз пошаркал мантию, чтобы очистить ее от пыли, а потом обреченно махнул рукой:

– Все равно стирать. О! Совсем забыл! Надо с утра мыло получить у интенданта на всю роту. И щелок.

А второй караульный, меж тем, продолжал обиженно бубнить себе под нос: