Последняя битва

— Согласен, аналогия не слишком изящная. Все дело в том, что она правильная. Понимаешь, несмотря на все наши беседы, ты все еще продолжаешь считать, что Творец всего лишь некий посредник между Посвященными и богами. А это не так…

— Чушь! Ну как ты не понимаешь? Хранитель Творца не раз обращался к нему за советом либо предсказанием, и Творец всегда, понимаешь, всегда оказывался прав.

— И в моем случае тоже?

— Да! Представь себе. Вспомни Книгу Мира Тридцать третьей Эпохи! Он еще семнадцать Эпох назад предсказал, что появится Измененный, который сможет временно прервать череду Эпох. Но в этом предсказании было сказано, что спустя некоторое время Орден сумеет вновь вернуть ситуацию под свой контроль.

Грон поморщился:

— Слушай, ты же сам заметил, что эта приписка сделана совершенно другими чернилами и явно другой рукой. Так что, скорее всего, она была сделана позже. Каким-нибудь дальновидным Хранителем. Для того чтобы у грядущих поколений Посвященных не возникло сомнений в незыблемости существующего порядка.

— Но даже если это и так, все равно ты не сможешь отрицать, что Творец предвидел твое появление!

Грон вздохнул:

— О боги, ну сколько тебе можно объяснять, что даже в мое время существовали механизмы и устройства, способные одновременно хранить, обрабатывать и выдавать объем информации, равный, скажем, десятку тысяч книг, и при этом основным своим предназначением они имели рутинную работу типа той, что исполняет писец или раб, зажигающий свечи. Они назывались компьютерами, и в моем мире их было как грязи. А Творца явно создал кто-то более знающий, чем самые крутые умники из моего времени. И чтобы сделать такое предсказание, достаточно только заложить в него возможность статистической обработки материала. В моем мире один шутник доказал, что если… м-м, тупому и безграмотному рабу дать перо и предоставить бесконечное количество времени, то рано или поздно он напишет все философские трактаты, которые только смогли напридумывать мудрецы. Это — статистика. — Грон на мгновение замолчал и добавил убедительным тоном: — Поверь, Я — был в контакте с Творцом и точно знаю, что это всего лишь тупой исполнительный механизм.

В комнате воцарилась напряженная тишина, которую нарушил тот, кого когда-то звали Эвером.

— Тогда почему ты все-таки не стал владыкой мира? — тихо спросил он.

Грон ответил не сразу. Он снова пошуровал кочергой, подкинул в камин еще пару поленьев, откинулся на кресло, жалобно заскрипевшее под его тяжестью, и лишь после этого повернулся к собеседнику:

— Понимаешь, я никогда не испытывал желания, как бы это сказать, забраться на самую вершину. Для этого надо быть человеком совершенно особого склада, основным отличительным признаком которого является непомерное властолюбие. А я всегда считал таких убогими. Если бы Орден не пытался с таким маниакальным упорством отделить мою голову от тела, я бы, скорее всего, прожил тихую, спокойную жизнь торговца лошадьми и мирно кончил бы свои дни в собственной постели в кругу семьи.

Карлик скептически скривил губы, явно собираясь возразить, но Грон не дал ему открыть рот:

— Да нет, не надо меня ловить. У меня действительно довольно много власти. Но ее ровно столько, сколько мне надо для того, чтобы я мог делать то, что считаю нужным. И… довольно.

Его собеседник поджал губы.

— Распространять «грязное знание»?

Грон усмехнулся:

— И это тоже. Но это, как ты его называешь, «грязное знание» не самоцель, а всего лишь средство. В частности, для того чтобы удержать ту толику власти, которая мне нужна.

Карлик хмыкнул:

— Толику?

Грон никак не отреагировал на выпад, поэтому его собеседник продолжил:

— Для того чтобы удержать твою толику власти, тебе достаточно было бы всего лишь прекратить увольнять бойцов из Корпуса по окончании пятилетнего срока их службы.

Грон покачал головой:

— Ты совершаешь общую ошибку.

— То есть?

— Ты продолжаешь воспринимать Корпус всего лишь как мощную военную силу.

— А это не так?

— Совершенно не так. — Грон покачал головой, словно колеблясь, стоит ли продолжать эту тему, но ему было известно, что сидевший напротив него человек вот уже десять лет как пишет новую Книгу мира. Книгу мира этой Эпохи, ставшей самой длительной Эпохой за все время существования этого мира.