Последняя битва

Только теперь сторожа разглядела в сгущающихся сумерках, что за тремя санями, далеко приотстав, тянется цепочка связанных людей.

– То варяги! Нимоякке снарядил нас с полоном!

Мерянские воины поначалу насторожились, но потом, приободрившись, почти все вывалили из ворот, поглядеть на диво дивное – пленных варягов.

– Давай, – махнул рукой старший.

Когда сани замерли рядом с воинами, старший подошел к передним саням.

– А чего привезли-то?

– Так, брони, оружие, у варягов захваченное…

– О-о-о! – и почти все охранники тут же обступили обозников, требуя показать трофеи.

Возничие спрыгнули на снег и, охотно откинув рогожи, демонстрировали землякам захваченную добычу.

– Ты смотри, Ватка, мечи…

– У-у-у, какие длинные… о, смотри, брони!

– Шеломы!

– Ага…

– Чего они там тащатся? – строго поинтересовался старший. Он пристально всматривался вперед. Три десятка пленников, связанных меж собой веревкой, оборванные и грязные, шагали с понурыми головами в окружении дюжины мерянских воинов.

– А чего мало-то? – спросил кто-то из сторожей.

– Ну, земляк, ты даешь? Это ж не капуста – сколько посеял, столько и собрал! – хлопнув парня по плечу, ответил возничий и засмеялся в голос.

Шутку тут же оценили и другие воины, заржав во все глотки.

– Тебя вот, Прикке, не взял с собой князь… ха-ха… а поди взял бы, так ты бы один сотню варягов наловил, га-га-ху…

За общим весельем цепочка пленников незаметно оказалась рядом с санями.

– Ну и рожи!

– Смотри, Ватка, а это какой рыжий!

– Га… и конопатый, га-га…

– Что, надрал вам наш Нимоякке жопу?!

– Умылись!

– Ха-ха-ха…

– Смотри, какой бородатый! Прям лемби[47] лесной!

– Будет теперь у нас, кому отхожие ямы копать!

– Ага…

– Ха-ха…

Один из сторожей, явно намереваясь отличиться в глазах своих товарищей, подошел к одному из пленников и, громко хохоча, ногой пнул того под зад.

– Получил, варяжская стер…

Договорить ему не дали. Пленник ловко выпутал руки из веревки, стремительно извлек откуда-то нож и всадил его прямо в открытый рот издевателю.

– Захлопни свое хлебало! – рявкнул пленник по-варяжски, сильнее надавливая на рукоять ножа.

Секунда, всего секунда тревожного замешательства – и все пленники оказались свободными от пут и с ножами в руках. Их охрана вскинула сулицы, враз пригвоздив троих воротных сторожей. Возничие, ловко схватив мечи с саней и изрубив старшего охранника, мгновенно кинулись к воротам. Двое оставшихся мерянских воина попытались было закрыть створку, но две умело пущенные стрелы пресекли их попытку.

– Вперед! – прикрикнул Сигурд. – Кятла, ты молодец! Давай сигнал нашим! Ну, живо, живо… пошли! Все к воротам!

Кятла нацепил на копье рогожу и принялся ею размахивать. В довершение условленного сигнала он издал громкий и протяжный свист. Свист был настолько оглушительный, что все кобели и суки Тротвы переполошились и поддержали его заливистым лаем.

Пять десятков воинов союзной рати, покинув свое лесное укрытие, устремились на штурм.

Сигурд одним из первых проскочил ворота и тут же остановил Ульфа и Свейна.

– Ульф! Давай направо! Свейн, налево! Держим ворота и эту часть стены. Наши подойдут, пойдем катком! – скороговоркой распоряжался херсир.

– Чем?

– Дружно, говорю, ударим. Пошли! Ждите сигнала!

Ожидание длилось лишь с десяток минут. Именно этого времени оказалось достаточно, чтобы пешие добежали до ворот. Сигурд нервно сжимал рукоять меча. Пока все шло по плану. Контратаки на ворота не последовало, а Ульф и Свейн уже успели очистить стены от одиноких караульных.

Вепсы и викинги, тяжело дыша от бега, втянулись за ворота. Херсир дал им еще две минуты перевести дыхание, а затем громко скомандовал:

– Все! Пошли! Вперед! – и союзная рать мощным кулаком устремилась вперед.

Узенькие улочки, или что-то наподобие оных, все же несколько нарушили общий строй дружины, но Сигурд не особенно этим озаботился. Главное – они продвигались вперед, не встречая сопротивления.

Некоторые жители выбегали из домов, но, завидев темные силуэты, тут же спешили убраться обратно. Конечно, были и горячие головы, которые выбегали со двора с деревянными вилами, с ножами, с рогатинами, со всем, что подворачивалось под руку… Но это были редкие храбрецы… или глупцы, которых без труда успокаивали мечи и стрелы.

Впереди показалось большое строение в два этажа. Терем был обнесен частоколом высотой в человеческий рост. Оттуда доносились встревоженные голоса, ругань, а вскоре пропели стрелы, и отряд Сигурда понес первые потери.

Херсир покрутил головой, но ворот не обнаружил. Да это было и не нужно. Викинги уже подступили к частоколу. Ловко образовав лестницу из собственных тел и щитов, воины пошли на штурм.

– Магнус! Ну куда ты прешь?! – одернул десятника Сигурд, видя, как его могучее тело взобралось на щиты, и вся живая лестница тут же заходила ходуном. – Магнус! – десятник нехотя слез. – Ты давай-ка тут не прыгай, а бери людей и обходи этот частокол справа.

– Угу, – запыхавшись, пробасил десятник.

– Кятла! – херсир увидел выборника чудинов. – Давай со своими посолунь[48] обходи и найди мне ворота!