Последняя битва (Демонические войны-3)

А ведь в зале собралось всего человек сорок, набивающих животы и без сожаления швыряющих на пол полуобглоданные кости.

Дан Тарк первым делом подвел Бринн и Астамира к Маду Ваадану, и старый ятол поднялся из-за стола и тепло обнял Бринн.

— Ты принесла голову Бардоха? — глядя на мешок в руках тогайранки, спросил сидящий рядом с ним человек, как она узнала позже, ятол Де Хамман.

— В знак поддержки ятола Ваадана, — кивнула Бринн, поднимая мешок, который держала в руках. — Хотя я предпочла бы оставить ее снаружи, а не приносить в зал, где идет празднество.

— На этом настояли люди, которые проводили нас сюда, — добавил мистик.

— И правильно сделали! — воскликнул Де Хамман.

Чувствовалось, что ятола охватило радостное возбуждение при мысли о том, что сейчас он собственными глазами увидит вещественное доказательство гибели заклятого врага, разорившего его земли. Он сделал знак стражнику, тот взял мешок и, к отвращению тогайранки, вытряхнул из него голову Бардоха и положил ее прямо на столик.

Все сидящие за длинным столом бехренцы тут же поднялись и сдвинули кубки с вином в честь отважной Тогайского Дракона, повергшей гнусного изменника.

По кивку ятола Ваадана Печтер Дан Тарк представил Бринн бехренским сановникам, жрецам-ятолам и офицерам гарнизона Хасинты. Затем он подвел ее к трем чужеземцам из Хонсе-Бира.

С трудом поднявшийся из-за стола старик — Печтер Дан Тарк сказал, что это аббат Олин из Энтела, — протянул тогайранке унизанную кольцами руку. Не догадываясь о том, что тот ожидал, что она поцелует ладонь, Бринн крепко пожала ее.

Аббат Олин лишь улыбнулся и посмотрел на двух спутников.

— Позволь представить тебе магистра Маккеронта, моего представителя в Хасинте, — сказал он, указывая на второго монаха. — А рядом с ним герцог Мирианский Брезерфорд, сановник при дворе короля Эйдриана Будабраса.

Услышав это имя, тогайранка не смогла скрыть интереса. Ее карие глаза вспыхнули, и она перевела взгляд с Брезерфорда на аббата Олина.

— Ты знакома с моим господином? — осведомился последний.

— Возможно, — ответила Бринн. — Но если и так, это было много лет назад, любезный аббат.

— Когда он проходил обучение у тол'алфар в Вайлдерлендсе, — сказал Олин, и тогайранка удивленно посмотрела на него. — Он сын Элбрайна-Полуночника и Джилсепони Виндон Урсал, бывшей королевы Хонсе-Бира. Да, полагаю, это тот самый Эйдриан, которого ты знала. Вряд ли существуют два столь необычных молодых человека с одинаковыми именами, верно?

Аббат Олин отвел взгляд от Бринн, как будто лишь сейчас заметив стоящего рядом с ней Астамира.

— Ты прошла удивительный путь, моя добрая госпожа. — Голос аббата, до этого звучавший подчеркнуто учтиво, слегка изменился. — И приобрела удивительных друзей.

Мистик спокойно выслушал это замечание, оскорбительный оттенок которого скрывался как за самими словами, так и за насмешливо-презрительным тоном, но тогайранка тут же бросилась на защиту друга.

— Это так. Но разве того же самого нельзя сказать и об Эйдриане?

Старый аббат, сочтя за лучшее не вдаваться в дискуссию по этому поводу, поклонился и приветственно поднял стакан с вином.

Почувствовав внезапно возникшее напряжение, Печтер Дан Тарк отвел гостей в дальний конец стола, к предназначенным для них местам.

Еда оказалась восхитительной, вино — крепким и вкусным. К тому же пиршество сопровождалось представлением — через обеденный зал непрерывным потоком шествовали акробаты, певцы, танцоры и уморительно гримасничающие клоуны. Тем не менее ни Бринн, ни Астамир не могли чувствовать себя здесь свободно. Вокруг все только и говорили о том, как примерно наказать ятола Перидана и других предателей, в особенности солдат гарнизона Хасинты, которые переметнулись к Бардоху.

Тогайранку поразило, что аббат Олин принимал активное участие в обсуждении, причем, как казалось, выступал отнюдь не в роли стороннего советника.

Мистик тоже обратил на это внимание.

— Такое впечатление, будто твой друг Эйдриан не просто пришел на помощь ятолу Ваадану в час бедствия, а занимает здесь гораздо более прочные позиции.

Бринн уловила в голосе друга беспокойство. Она почти не принимала участия в застольной беседе. Лишь в какой-то момент тогайранка спросила сидящего рядом жреца-ятола об обстоятельствах появления в городе аббата Олина и получила загадочный ответ, что теперь, дескать, Хасинта будет в безопасности, как никогда, и вообще очень скоро в Бехрене воцарятся мир и порядок.

Наконец музыка стихла, пиршество явно подходило к концу. Бринн и Астамир встали, собираясь уйти. Мистик жестом подозвал Печтера Дан Тарка, одного из немногих присутствующих, кто еще не свалился под стол, и попросил проводить их.

Сначала они подошли попрощаться к ятолу Ваадану, стоящему в стороне и беседующему с гостями из Хонсе-Бира.

Тут к ним обратился аббат Олин; чувствовалось, что этим вечером старик позволил себе расслабиться и изрядно выпил.

— Ты действовала сегодня как друг, и это не будет забыто, — не совсем внятно произнес он, обращаясь к тогайранке.