Последняя битва. Штурм Берлина глазами очевидцев

На Потсдамер-плац люди бросились врассыпную. Вдоль всей Курфюрстендам торговцы ныряли в подъезды, бежали ко входам метро или под защиту руин церкви памяти кайзера Вильгельма. Но кое-кто из берлинцев, отстоявших долгие часы в длинных очередях за своим недельным рационом, не тронулся с места. В Вильмерсдорфе 36-летняя медсестра Шарлотта Винклер была полна решимости достать еду для двух своих детей, шестилетнего Эккехарда и девятимесячной Барбары. Давние подруги Гертруда Кецлер и Инге Рюхлинг спокойно ждали вместе с другими перед бакалейной лавкой. Совсем недавно обе они решили совершить самоубийство, если русские дойдут до Берлина, но сейчас об этом не думали. Они намеревались испечь пасхальный пирог и уже несколько дней покупали и запасали необходимые ингредиенты. В Кепенике пухленькая 40-летняя Ханна Шульце надеялась достать еще немного муки для праздничного «мраморного» торта. За день беготни по магазинам Ханна мечтала найти кое-что еще: пару подтяжек для своего мужа Роберта. Его последняя пара так износилась, что починить ее уже было невозможно.

Во время налетов Эрна Зенгер всегда тревожилась о «папе», как она называла своего мужа Конрада. Он упрямо отказывался идти в Целендорфское убежище и, как обычно, тащился в свой любимый ресторанчик «Альте Круг» на Кенигин-Луиз-Штрассе.

Ни один авианалет до сих пор не помешал 78-летнему ветерану явиться на встречу с друзьями еще с Первой мировой войны, которая проходила каждую среду. Не помешает и сегодня.

Один берлинец просто наслаждался каждой минутой налета. Нацепив старую военную каску, юный Рудольф Решке бегал туда-сюда от подъезда своего дома в Далеме до середины улицы и обратно, нарочно дразня низко летящие самолеты. Каждый раз он махал рукой пилотам. Один из летчиков, явно заметив его кривлянье, спикировал прямо на него. На тротуаре, за спиной бегущего Рудольфа, взметнулся ряд земляных фонтанчиков. Рудольфу это казалось игрой. Для него война была величайшим событием за всю его четырнадцатилетнюю жизнь.

Волна за волной самолеты накрывали город. Истощив запас боеприпасов, они улетали на восток, и их тут же сменяли новые. Внезапный налет русских перевел ужас берлинской жизни в новое измерение. Людские потери были огромными. Многие горожане были убиты не вражескими пулями, а ответным огнем защитников города.

Чтобы поймать в свои прицелы низко летящие самолеты, зенитным расчетам приходилось опускать дула пушек почти до макушек деревьев. В результате город был засыпан раскаленной шрапнелью. Снаряды летели в основном с шести огромных зенитных батарей, высившихся над городом в Гумбольдтхайне, Фридрихсхайне и с территории Берлинского зоопарка. Эти массивные, не пробиваемые бомбами форты были построены в 1941–1942 годах после первых налетов союзников на город. Все они были огромными, но самый большой зенитный комплекс построили почему-то рядом с птичьим заповедником в зоопарке. В комплексе было две башни. Меньшая, «B»-башня, ощетинившаяся радарными антеннами, была коммуникационным контрольным центром.

Рядом с ней изрыгала орудийный огонь «О»-башня.

«О»-башня была колоссальной. Она занимала почти целый городской квартал и возвышалась на 132 фута — высоту 13-этажного дома. Усиленные бетонные стены более восьми футов толщиной были прорезаны глубокими амбразурами, прикрытыми трех-четырехдюймовыми стальными пластинами. С крыши вела методический огонь при одном прицеле батарея из восьми пятидюймовых орудий; с каждой из четырех угловых башен выбрасывали в небо снаряды многоствольные, скорострельные пушки счетверенных малокалиберных зенитных артиллерийских установок.

Внутри форта грохот стоял почти невыносимый. Кроме артиллерийской стрельбы, постоянно грохотали автоматические лифты, бесконечным потоком подающие снаряды из арсенала на первом этаже к каждому орудию. «О»-башня была сконструирована не только как орудийная платформа, но как огромный пятиэтажный склад, госпиталь и бомбоубежище. На верхнем этаже, прямо под батареями, размещался военный гарнизон из ста человек. Ниже находился госпиталь люфтваффе на 95 коек с рентгенкабинетами и двумя полностью оборудованными операционными. Персонал госпиталя состоял из шести врачей, двадцати медсестер и десятков трех санитаров.