Последняя борьба

— Он еще не совсем поправился, и ждет денег, чтобы уехать домой, — сказал он. — Хотите с ним переговорить, мистер Картер?

— Да! — решил тот. — А молодой мексиканец, вероятно, уже уехал?

— Да, он очень торопился. Нью-Йоркский воздух после того неприятного происшествия показался ему чересчур нездоровым… Но вот, пожалуйста! — прервал себя врач, открывая дверь и впуская сыщиков в небольшую больничную палату.

— Простите, мистер Аббот, — обратился он к худощавому человеку небольшого роста, — эти два джентльмена хотят с вами переговорить. — С этими словами он вышел из палаты, прикрыл за собой дверь и оставил сыщиков наедине с обитателем уютно обставленной палаты.

Последний лежал с перевязанной головой в широком удобном кресле и удивленно взглянул на вошедших.

— Кажется, я вас знаю! — сказал он наконец, обращаясь к инспектору. — Вы Мак-Глуски, не правда ли? Вы допрашивали меня после того, как я был доставлен в больницу.

— Да, и, слава Богу, вы, мистер Аббот, молодец! На прошлой неделе вид у вас был далеко неважный.

— Еще бы! Этакий ужас! — со вздохом согласился выздоравливающий. — Ничего не подозревая, иду себе через Центральный парк в отель «Несерлэнд», где я остановился, насвистываю веселую песенку и чувствую себя в прекрасном расположении духа, и вдруг — точно небо обрушилось на меня, голова, казалось, разлетелась вдребезги; потом очнулся вот в этой комнате, и обобран, что называется, до ниточки!

— Отчего вы отказывались тогда говорить и давать показания, мистер Аббот?

Тот только махнул рукой.

— Не старайтесь, господин инспектор, — воскликнул он, — я и теперь остаюсь при своем мнении!

— Даже и тогда, когда мы скажем вам, что сегодня ночью злодеяние повторилось и что преемник ваш лежит здесь, в нескольких шагах от вас, при смерти? — спросил Ник Картер.

Пациент посмотрел на него вопросительно, и лицо его выражало видимое недоумение.

— Ах да! — сказал Мак-Глуски. — Я и забыл представить вам этого господина — мистер Картер, мой друг.

— Знаменитый сыщик? — с удивлением воскликнул пациент.

— Я — Ник Картер, сыщик, — сухо ответил тот, — и в данное время преследую преступницу, которая так же хороша, как и опасна… авантюристка, каких свет не видел… то мексиканка знатного происхождения, то польская графиня, которая в одном из роскошных домов у Западного парка содержит аристократический игорный дом; я полагаю, что она имеет сообщников, которые в разных клубах и отелях, посещаемых веселящейся молодежью, завязывают знакомства с богатыми приезжими и заманивают их к ней в дом. Там их обыгрывают в фальшивой игре или же дают им возможность выиграть, чтобы затем ограбить их, когда они возвращаются с полным кошельком.

— Но откуда же вы это знаете?

— Это обычный прием! — с улыбкой продолжал Ник Картер. — Все они работают по одному шаблону… Иные, не стесняясь, открыто и нахально, другие с таким изяществом, под видом такого великосветского блеска, что даже пострадавшая жертва не позволяет себе сомневаться в порядочности своих грабителей — пожалуй, с вас взяли маленькое, или даже большое, честное слово молчать, а?.. Прекрасная хозяйка ведь была достаточно мила и предупредительна…

Больной заметно смутился.

— Это правда, я действительно дал лорду Донесдалю честное слово, что никому не скажу ни слова… — нерешительно проговорил он.

— Очень красивое имя! — ответил сыщик, подмигивая инспектору. — Вы познакомились с этим господином случайно, не так ли, мистер Аббот?

— Это верно… Я познакомился с ним в отеле «Несерлэнд»… Кажется, он тоже жил там.

Сыщик засмеялся.

— Всегда один и тот же прием! — заметил он с улыбкой. — Молодой человек из великосветского общества. Общая скука… Все кажется пустым, надоевшим, никаких сильных ощущений… Наконец, таинственный намек со стороны нового знакомца: недурно, мол, для разнообразия… Красавица, высшая аристократия… Интимный салон, иногда маленькая игра… Принимают с большим разбором. Затем обязательное честное слово, которое дается без особого труда, поскольку прекрасная хозяйка премило любезна. Общество в высшей степени веселое: пьют, курят… В конце концов предлагается игра по маленькой… И начинается стрижка овец! — Сыщик сухо засмеялся.

— Я поражен, мистер Картер! — проговорил совершенно оторопевший пациент. — Вы описываете все это с такими подробностями, точно сами там бывали!

Ник Картер слегка улыбнулся; он видел, что можно надеяться узнать у этого Аббота кое-что.

— Видите ли, мистер Аббот, — сказал он, — у нас здесь, в Нью-Йорке, по крайней мере сотня таких аристократических игорных домов, как дом графини… графини… Как бишь ее? — прервал он себя, хлопнув ладонью по лбу.

— Хапская, графиня Хапская, — любезно помог ему припомнить пациент, не подозревая поставленной для него ловушки. — Ее покойный муж был поляком, а сама она мексиканка и…

— Ну вот, вот! — с улыбкой вставил сыщик. — Она живет где-то у Западного парка…