Последняя драма Шекспира

Тогда в интеллигентных кругах это считалось проявлением высокого духа, отказом от частнособственнических инстинктов, от такого низкого и дикого чувства, как ревность… ревность, которую Шекспир назвал чудовищем с зелеными глазами.

Да, Иван Панаев – это полная противоположность Отелло! Ему и в голову не приходило задушить свою жену Авдотью! Наоборот, он поддерживал с ней и с Некрасовым прекрасные отношения.

Хотя бы внешне прекрасные, кто его знает, что творилось у него в душе…

– Вот он – дом семнадцать! – проговорил водитель, остановив машину перед серым пятиэтажным домом.

Лиза расплатилась с ним и подошла к нужному подъезду.

На двери был домофон, но как раз в тот момент, когда Лиза затормозила перед ней, думая, что делать дальше, эта дверь широко открылась, выпуская старушку с болонкой на поводке. Старушка семенила, выговаривая собачке за какой-то ее мелкий собачий проступок, болонка в ответ возмущенно тявкала.

Лиза придержала дверь и вошла в подъезд.

Двадцать четвертая квартира находилась на третьем этаже.

Лиза поднялась по лестнице, оттягивая неизбежный момент принятия решения.

Пока она ехала сюда, она не думала о том, как попадет в нужную квартиру и что будет там делать. Но теперь откладывать было больше нельзя. Лиза остановилась перед дверью, перевела дыхание и нажала на кнопку звонка.

Сначала ничего не произошло, и Лиза почувствовала малодушное облегчение.

Она сделала что могла, приехала сюда и даже попробовала попасть в квартиру, но из этого ничего не вышло. Герои и героини детективных сериалов умеют открывать двери без ключа – у них для этой цели есть отмычки, а за неимением отмычек они умеют пользоваться обычными шпильками. Но Лиза ничего подобного не умеет и не собирается учиться. Она актриса, а не частный детектив.

Честно говоря, ей было попросту страшно. Войди она в эту квартиру, и обратного пути может не быть. Во всяком случае, Анна Коготкова отсюда не вернулась.

Лиза уже хотела уйти, вернуться в свою квартиру, в свою собственную жизнь, но в это время за дверью раздались приближающиеся шаги, и мелодичный голос пропел:

– Иду-у, иду-у!

Лизино сердце пропустило один удар.

Сбежать не удалось.

Дверь открылась.

На пороге стояла невысокая привлекательная женщина лет пятидесяти, повязанная цветастым передником. В руках у нее были швабра и совок для мусора.

– Извините, я не сразу услышала! – проговорила женщина с приветливой улыбкой. – Проходите!

Ни вопросов, ни удивления. Лизе ничего не оставалось, как войти в квартиру.

Женщина в переднике закрыла за ней дверь, поправила волосы и задала первый вопрос – совсем не тот, какого ждала Лиза:

– Вы в Интернете эту квартиру нашли?

– Да… – робко и неуверенно ответила Лиза, все еще не понимая сути вопроса.

– Ну да, я и в газеты даю объявления, но в Интернете гораздо чаще находят. Значит, цену вы знаете. Ну, само собой, еще коммуналку нужно оплачивать.

Тут наконец до Лизы дошло, почему ее без вопросов впустили в эту квартиру. Женщина ее сдает и приняла Лизу за очередную клиентку. Ну что ж, нужно ей подыгрывать.

– Только я непременно сначала хочу все осмотреть! – заявила она строго.

– Конечно, конечно! – кивнула женщина. – Как же не осмотреть! Это ваше законное право. Нельзя же в самом деле кота в мешке брать… Кстати, у вас домашних животных нету? С животными я не сдаю, от них грязи много.

– Нету, – отмахнулась Лиза.

Она прошла внутрь квартиры, жестом приглашая гостью следовать за собой и продолжая при этом говорить:

– Это вообще-то не моя квартира, это брата моего двоюродного, но я за ней присматриваю и жильцов принимаю. Вроде как управляющая… ну, сами понимаете, квартире пригляд нужен, женская рука, а мне лишняя копейка пригодится…

Лиза шла за хозяйкой, стараясь не отставать от нее и внимательно оглядывая квартиру.

– Здесь, значит, ванная комната… – щебетала хозяйка, – ванны, правда, нет, кабинка душевая, она даже удобнее… туалет, конечно, отдельно, вот здесь…

Лиза быстро и внимательно оглядывалась по сторонам, пытаясь найти какие-то следы Анны Коготковой.

– А вот комната… – Хозяйка открыла следующую дверь. – Не сказать чтобы большая, но уютненькая. Вы если одна жить будете, так вам как раз. Вы ведь одна, я вижу…

Лиза невольно расстроилась.

Надо же, эта женщина увидела ее первый раз и сразу определила, что у нее нет семьи!

– Вы не подумайте, я ничего плохого не имела в виду, – заторопилась хозяйка, заметив облачко, набежавшее на Лизино лицо. – Я просто с людьми часто общаюсь, такая уж у меня работа, и сразу вижу, кто семейный, а кто нет. У семейной женщины заботы на лице, а у одинокой – тоска… ой, извините…

– Ничего, – мрачно проговорила Лиза, оглядывая комнату. – Я привыкла.

Комната действительно была небольшая. Из мебели здесь были раскладной диван с потертой велюровой обивкой, двустворчатый платяной шкаф, горка с посудой, небольшой письменный стол с выдвижными ящиками и второй стол – круглый, обеденный, накрытый старомодной вышитой скатертью.