Последняя граната

— Ноль третий, в чем дело? — обеспокоенно спрашивал старший колонны капитана Хабарова.

— В ущелье идет бой, — сообщил тот, связавшись со «Стрелой» — диспетчерским пунктом, руководившим движением на этом участке дороги. — Нам приказано приготовиться для отражения душманов.

Воины охранения, водители, залегшие за скатами машин, взяли под прицел наиболее подозрительные участки местности. Ждали бандитского налета. Ждали сейчас, ждали и раньше. Потому что воронки от разрывов мин и фугасов встречались им на каждом километре дороги, остовы сожженных автомашин у обочины ежеминутно напоминали о том, что идет жестокая «дорожная война» и надо быть начеку. Солдаты лежали с серьезными, строгими лицами. Их долг встретить бандитов огнем, отразить налет. А потом, не увеличивая скорость, не комкая интервалы, проводить КамАЗы под душманскими очередями — будь ты хоть ранен или на дымящихся ободах. Они должны провести машины так, чтобы не закупорить дорогу, не подставить душманам длинный хвост «наливников».

Кругом, куда ни кинь взгляд, величественная природа. Но у солдат глаза, слух воспринимает ее иначе, чем, скажем, в Карпатах. Зубчатая вершина скалы, горы над дорогой — нет ли там бандитов, не замелькают ли там в любую минуту частые-частые вспышки выстрелов?

Проходит минута, другая, третья... Время превращается в длинную красную ленту, как дорога в горах. Зной опьяняет, солнце нагибается так близко — оно обнимает головы парней.

Капитан Хабаров, худой, подвижный, с осипшим от постоянных команд и радиоразговоров голосом, с тоненькими усиками, в которые набилась седая горная пыль, с покрасневшими глазами, не находил себе места. Где-то рядом душманы напали на группу товарищей, а он ничем не может им помочь. Колонну ни в коем случае оставлять нельзя. А там, впереди, наверное, очень не хватает его храбрых ребят. «Заговорили» бы зенитные установки... Но остается только ждать и ждать...

Время растягивается в томительные минуты. «Стрела» молчит.

— Как бы не пришлось здесь ночевать, — услышал Виктор в наушниках голос подполковника Кадрасова.

— Все может быть…

И тут команда:

— «Ракета», я — «Стрела». Продолжайте движение. Капитан посмотрел на часы. С момента остановки прошло полчаса. А ему казалось — целая вечность.

МУЛЛА ПРОКЛИНАЕТ... АЛЛАХА

Муллу передернуло, когда он услышал: «Шурави!» Хорошо задуманная и подготовленная операция летела шакалу под хвост. Зло ударил каблуком по грязной физиономии одного из лазутчиков, раскровянив ее. «Убирайтесь...» — прошипел Ахмад. Те поспешили удалиться. «Натяну я ваши поганые шкуры...» — наливаясь кровью, забормотал главарь банды. Но тут же взял себя в руки: нельзя поддаваться гневу в такие минуты. Он все же надеялся, что шурави обследуют нижние дувалы, дома, а вверх, к окопам, подниматься не станут.

Ахмад навел бинокль на советских солдат. Стал наблюдать за ними, предварительно пересчитав. Группа оказалась немногочисленной. Пусть втянутся в кишлак и тогда их можно захватить в плен. Это, конечно, не уничтоженная колонна, но тоже денег стоит. О деньгах Ахмад начал скорбеть заранее, а эта скорбь самая подлинная, считал он.

Командира мулла определил сразу. Определил по командам, которые тот коротко бросал по цепи, по сдержанной манере вести себя. Приказания офицера выполнялись тотчас же: шурави, казалось, в одно мгновение рассредоточились и, точно выдерживая дистанцию, устремились к кишлаку. Вот они преодолели арык, прошли открытую местность. Еще несколько шагов, и вся группа укроется в цветущих деревьях.

И тут Ахмаду показалось, что командир советских солдат смотрел прямо на него. «Чушь какая-то», — подумал мулла, понимая, что тому без бинокля никак не увидеть его. А тот вдруг взмахнул рукой, отдал команду. Почти вся группа разом упала на землю. Только двое, шедшие впереди, резко остановились, бросая взгляд назад. Не выдержав, кто-то из бандитов вспорол очередью тишину. За ней последовала вторая, третья... десятая... Поднялась суматошная стрельба. В гневе исказилось лицо Ахмада. Все, операция сорвалась. Теперь надо любой ценой взять кого-то из шурави в плен. Он приказал атаковать. Но поднявшиеся бандиты, сделав несколько шагов, попали под меткий огонь советских воинов.

А время шло, и мулла понимал, что тот офицер, который, как показалось, смотрел в глаза ему, доложил по рации о засаде, и скоро сюда подойдет их подкрепление. К тому времени надо покончить с группой. И мулла, не считаясь с потерями, посылал своих правоверных вперед. Однако душманы ничего не могли поделать с горсткой советских солдат. Тогда главарь решил окружить группу. Его замысел, видимо, разгадали. Шурави начали отступать. На том месте, откуда они вели огонь, никого не оставалось.

Несколько бандитов поднялись во весь рост и бросились вперед, но тут же упали, сраженные взрывом гранат. Кто-то прикрывал отход. Его Ахмад приказал взять живым, а сам со своими приближенными поспешил по скрытому проходу уйти подальше от места боя: с минуты на минуту подойдет подкрепление.