Последняя игра

Я уже потеряла маму, я не могу потерять и отца. Я ехала, нарушая скоростной режим, уже поздно, и машин на дороге было мало. Слезы застилали мне видимость, все внутри скрутилось от волнения и чувства вины. Я снова предала отца! Если бы я могла все исправить! Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо, я сделаю все для него! Если с папой все будет в порядке, я выйду замуж за Влада и даже словом не упрекну отца! Я умоляла Господа спасти моего отца в надежде, что он услышит!

Я нашла кардиологическое отделение, нужный мне кабинет и постучала в дверь. Вышла медицинская сестра лет пятидесяти, а возможно и старше. Полная женщина с рыжими волосами, завязанными в пучок на макушке. Я сказала кто я, и начала спешно спрашивать об отце. Она же, не спеша осмотрела меня оценивающим взглядом. Думаю, ее несколько возмутило то, как я была одета. На мне были рваные джинсы фасона бойфренд и майка, из-под которой выглядывал облегающий топ. Прикид классный! Все куплено в Европе, но видимо, не для больницы. Извините, о том, что нужно было переодеться во что-то скромное, я не подумала. И не надо на меня так смотреть! Она сказала, что папе сделали укол, и он спит, к нему нельзя, врач сейчас занят и сможет поговорить со мной позже. Женщина забрала документы, отдала мне смартфон и часы отца и закрыла перед моим носом дверь.

Я была так растеряна и напугана! С чего это я решила, что здесь ко мне будет какое-то особое отношение? Да, она была со мной не слишком любезна, но ведь это и не входит в ее обязанности. Все чего я хотела это увидеть отца, знать, что с ним все в порядке. Но и этого я не смогла получить.

Я прошла в конец коридора, подошла к окну и посмотрела на ночное небо, мне хотелось крикнуть кому-то наверху. За что? За что мне все это? Что я сделала? Почему? Я никогда не плакала так много. Сколько слез я выплакала со смерти мамы? Раньше я никогда не плакала, у меня просто не было для этого повода. Я была счастлива, успешна во всем, чтобы ни делала. Родители любили меня и давали все, что я хочу, меня окружали друзья, у меня было все, и мне незачем было плакать! Возможно, пришла пора расплатиться по счетам и заплатить болью за свое беззаботное и счастливое детство и юность?!

Я стояла у окна и смотрела на ночной город, в коридоре было пусто. Я посмотрела на отцовский телефон и поняла, что должна сделать. Найдя в списке вызовов телефон Влада, вбила его номер в свой смартфон и нажала кнопку вызова.

– Да, – он ответил после третьего гудка.

Я сильно растерялась, услышав его голос, раньше я никогда ему не звонила.

– Это Ева, извини, что поздно, – я замялась и сделала паузу. Как сказать то, что я должна сказать? Это сложнее, чем кажется. – Я просто. Я хотела сказать, что согласна. Отец сказал мне, – и на последней фразе я не выдержала, голос дрогнул, и слезы снова подступили, как я не пыталась их сдержать.

– Ева, где ты? С тобой все в порядке? – его голос звучал тихо, но чувствовалось беспокойство в его интонации.

– Нет, не в порядке. Я в больнице, папе стало плохо с сердцем.

– В какой ты больнице? Я сейчас приеду.

Влад расспросил меня, где я нахожусь, и заботливо произнес:

– Жди меня там, я сейчас буду.

Не знаю, сколько прошло времени!Я стояла у окна, всматриваясь в ночную темноту, пыталась найти в ней успокоение. Слезы тихо, одна за другой стекали по моим щекам. Надеюсь, что в этот раз все сложится иначе. Я не могу потерять и отца! Если бы я могла вернуть время назад, я бы ни за что не посмела его так обидеть. Я молила Бога о помощи! Обещая взамен сделать все, что угодно, лишь бы отец жил.

Я была настолько погружена в свои мысли, что не заметила, как Влад подошел ко мне сзади.

– Ева!

Я повернулась назад, на его голос. Он стоял прямо передо мной буквально в метре, на нем были синие джинсы и футболка Lacoste голубого цвета. Почему-то я сразу подумала, что вижу впервые Влада не в костюме. И надо отдать должное, в джинсах и футболке он выглядел не хуже.

– Как папа?

– Не знаю, они не разрешили его увидеть. Медсестра сказала, что ему сделали укол, и он спит, – мой голос задрожал, но мне удалось сдержаться. – Врач сейчас занят. Я еще не говорила с ним. Медсестра сказала подождать.

Я отвела взгляд в сторону, чувствуя неловкость и не сдержавшись, произнесла:

– Это я во всем виновата, – слезы потекли из глаз, и я закрыла лицо руками.

Я не хотела, чтобы он видел меня такой уязвимой, но я была в отчаянии.

– Нет, конечно, не ты, – его голос звучал спокойно и ласково.

Он подошел ближе и обнял меня так, что лицом я уткнулась в его крепкую грудь. И вдруг, неожиданно для себя, я стала плакать еще сильнее, и сдержать себя я уже не могла.

– Я была груба с ним, – всхлипывая, я продолжала: – Когда он сказал мне про тебя, я оставила его на парковке, где ему потом стало плохо. Я бросила его!