Последняя империя. Падение Советского Союза

Природа задуманных в Москве учреждений и конкретный объем их полномочий чрезвычайно беспокоили Леонида Кравчука. Он даже несколько дней колебался, ехать ли ему вообще в Алма-Ату. В Вискулях президент Украины не уставал подчеркивать, что не пойдет на создание таких институтов СНГ, которые ограничивали бы независимость его страны. Тогда никто возражать ему не стал. Теперь же такие рамки для надгосударственных структур вдруг поставили под вопрос – заявления помощников Ельцина позволяли заподозрить того в желании “углубить интеграцию” и усилить центростремительные тенденции в Содружестве. Кравчуку это не понравилось. И в правительстве, и в Верховной Раде, и среди простых граждан многие порицали его за действия, походившие на торговлю национальными интересами – да еще сразу после того, как украинцы на референдуме подтвердили свой выбор в пользу независимости. Многих настораживал внешнеполитический курс недавнего партаппаратчика, который привел государство к независимости, а затем, не советуясь ни с парламентом, ни с министрами, подписал договор, который, возможно, воссоздавал распавшийся Советский Союз.

Социологический опрос, проведенный в Москве, Киеве и Минске после заключения Беловежского соглашения, показал: в украинской столице его поддерживала лишь половина респондентов, в отличие от 84 % в российской и 74 % – в белорусской столице. Даже киевлян, одобривших учреждение СНГ, вдохновляла прежде всего вероятная экономическая выгода, а не идея политического объединения восточнославянских наций. Среди опрошенных в Киеве 54 % связывали с СНГ надежды на увеличение достатка, при 44 % в Минске и 38 % – в Москве²⁴.

Узнав, что руководители Казахстана и республик Средней Азии предложили отменить подписанный в Вискулях договор и заключить новый, Кравчук дал всем понять, что саммит в Алма-Ате ему не очень-то интересен. Уже не в первый раз он с достойным восхищения мастерством разыграл слабые карты. Показав готовность игнорировать эти переговоры, он вынудил партнеров нервничать. Если бывшие восточные республики СССР не хотели рвать окончательно с Россией, то Россия не хотела ничего учреждать без Украины. Ельцин категорически отказывался подписывать горбачевский проект Союзного договора без Кравчука, поскольку РСФСР оставалась почти одна в компании республик с преобладанием мусульманского населения. Борис Николаевич чем-то подобным представлял и Содружество без участия Украины. Восемнадцатого декабря в Киев прилетел госсекретарь Соединенных Штатов. Беседа гостя с Кравчуком началась с того, что Леонид Макарович попросил сверхдержаву не позволить ставить под сомнение независимость Украины. Впрочем, Кравчук признался, что в Казахстан он все же полетит – на это Бейкер и надеялся²⁵.

В отличие от президента Украины, Станислав Шушкевич, спикер белорусского парламента и первое лицо государства, в целесообразности саммита не сомневался. Вскоре после заключения Беловежского соглашения он выступил с заявлением: поскольку Содружество не задумывалось как исключительно восточнославянский клуб, к нему вольны присоединиться все бывшие республики СССР. Но Белоруссия не жаждала расширения СНГ любой ценой. Ее руководство предложило лишить права вступления в организацию те бывшие республики, на территории которых теперь шла война. Этот фильтр отсеивал Молдову, еще не утратившую надежду восстановить свой суверенитет над мятежным Приднестровьем (там преобладали славяне), а также два, если не все три закавказских государства. Азербайджан воевал, чтобы не потерять населенный главным образом армянами Нагорный Карабах, Армения же открыто помогала соплеменникам. В Грузии то и дело вспыхивали уличные стычки оппозиции с правительственными силами, а автономии Абхазия и Южная Осетия, где грузины были в меньшинстве, требовали реализации права на самоопределение. Принятие такого критерия на саммите в Алма-Ате могло привести к исключению из СНГ даже России – из-за конфликта в Чечне²⁶.

Как бы кто ни оценивал предложение Белоруссии, руководителям, ехавшим в казахстанскую столицу, было необходимо внятно высказаться о конфликтах в бывших советских республиках. Когда до мероприятия оставались считанные дни, Приднестровье и Нагорный Карабах подали заявки на членство в СНГ – еще до того, как это сделали Молдавия и Азербайджан. С другой стороны, Российская Федерация признала независимость этих двух государств в их общепризнанных, советских границах. Однако пожары в мятежных регионах это не погасило. Недовольство в автономных республиках союзными, в состав которых они входили, в 19901991 годах неустанно подогревали из Кремля и теперь, при распаде Союза, сепаратизм там разгорался.