Последняя империя. Падение Советского Союза

Павел Вощанов выполнил поручение. Подготовив проект заявления, он зачитал его Ельцину по телефону. Переданный прессе документ звучал так: “Российская Федерация не ставит под сомнение конституционное право каждого государства и народа на самоопределение. Однако существует проблема границ, неурегулированность которой возможна и допустима только при наличии закрепленных соответствующим договором союзнических отношений. В случае их прекращения РСФСР оставляет за собой право поставить вопрос о пересмотре границ”. В заявлении не говорилось, к каким именно республикам Россия могла иметь территориальные претензии. Вощанов на пресс-конференции уточнил, что Ельцин имел в виду Украину и Казахстан. Позднее пресс-секретарь вспоминал, что речь шла о землях, “прежде входивших в состав РСФСР”: о Крыме и Донецкой области (Украина), Абхазии (Грузия) и севере Казахстана⁹.

В действительности единственным регионом, переданным кому-либо РСФСР, был Крым. Это произошло в 1954 году в связи с празднованием трехсотлетия перехода казацкой Украины под протекторат Москвы. К тому времени около двухсот тысяч крымских татар – коренных жителей полуострова – выселили в Среднюю Азию. Большинство оставшегося населения являлись русскими. Географически и экономически регион был привязан к Украине. Передача Крыма была нужна союзному центру, и власти УССР и РСФСР поддержали этот шаг.

Остальные названные Вощановым территории никогда не входили в состав РСФСР: ни Донбасс (в революционный период он являлся частью украинского государства, а после вошел в УССР), ни Абхазия (на заре советской власти формально независимая, позднее она стала автономией в составе Грузии). Казахстан также не получал никаких территорий от РСФСР: в 20-х годах он был автономной республикой в ее составе, а в 30-х получил статус союзной республики¹⁰.

Кризис в российско-украинских отношениях позволил Горбачеву вновь выйти на сцену. Выступая на сессии Верховного Совета СССР, он пообещал сделать все возможное для сохранения Союза: “В рамках Союза территориальных проблем быть не может. Однако не исключено их появление при выходе республик из Союза”. Заявление Вощанова с одобрением встретили лидеры российской демократии. Многие считали, что провозглашение Украиной и Белоруссией независимости значило не больше, чем попытка местных партийных элит удержаться у власти. В борьбе с этими элитами демократии нужно было показать зубы. Демократически избранный мэр Москвы Гавриил Попов, союзник Ельцина, выступил по центральному телевидению с заявлением о поддержке позиции российского президента касательно республик, заявляющих о выходе из Союза. По словам Попова, споры о границах нужно решить на референдумах в пограничных регионах. В частности, он упомянул Крым, Одессу и Приднестровье. Ирония в том, что руководство названных регионов поддержало ГКЧП, а их население не симпатизировало лидерам демократической России¹¹.

Ельцину и Вощанову аплодировала не вся Москва. На следующий день семь видных деятелей демократического движения подписали воззвание “Приветствуем развал империи”. Они признали, что в некоторых заявляющих о выходе из Союза республиках руководство осталось в руках поддержавших ГКЧП коммунистов, продолжающих нарушать права граждан. Но противостоять им нужно путем координации действий демократических сил, а не восстанавливая империю. Афанасьев, Боннэр и другие, поставившие подписи под документом, отметили: “Опаснее же всего утверждения о возможных территориальных претензиях России к соседним республикам в случае роспуска СССР”. Авторы воззвания видели в мирном роспуске Советского Союза путь к созданию нового сообщества демократических государств на руинах империи. Это был прямой вызов российскому руководству. Кроме того, документ содержал качественно новый план действий России по отношению к союзному центру и бывшим союзным республикам. Мало кто тогда оценил его значение¹².