Последняя инстанция

— С 2008-го года из России было выведено более половины триллиона долларов. Большинство этой суммы — чистый вывод капитала. Эти миллиарды оказываются в оффшорах. Пять крупнейших мест вложения российских инвестиций за рубежом — это «налоговые убежища».[32]

Райан сказал:

— То есть инвестициями это назвать нельзя.

Гласс ответила:

— Верно. Это либо отмывание денег, либо уклонение от налогов.

— Верно, — сказал Райан. — И пока цены на энергоносители высоки, Кремль может затушевать тот факт, что треть экономики уходит в чьи-то карманы[33].

— Вы снова правы, господин президент. Иностранные инвесторы бегут. Российские биржи потеряли почти триллион в прошлом году. Инвестиции упали на пятьдесят процентов. У России есть все, чтобы стать одной из величайших экономик мира. Образованные люди, природные ресурсы, рынки, транспортная инфраструктура, земли. Если бы не всеобщая коррупция, они бы занимали верхние позиции в списке развитых стран мира. Русские сейчас находится в худшем положении, чем десять лет назад. Общественная безопасность, здравоохранение, законность, соблюдение права собственности. Выросло потребление алкоголя, расходы на здравоохранение и средняя продолжительность жизни упали за последние годы. Был принят закон, запрещающий лицам с двойным гражданством появляться на государственных телеканалах. Из русского языка удаляются слова иностранного происхождения.

Райан сказал:

— Такое ощущение, что все откатывается на тридцать лет назад?

— Во многом я согласна, господин президент.

Джек Райан отвернулся от советника по экономике к Джею Кэнфилду и Мэри Пэт Фоули:

— И при всем при этом мы знаем, что Россия намерена вторгнуться в соседнее государство, а наши разведывательные возможности сильно ограничены?

— Бардак, господин президент, — признался Кэнфилд.

Глава 30

Джон Кларк шел по станции «Оболонь» на синей линии Киевского метрополитена. Было четыре тридцать вечера, не совсем час пик, но переходы, эскалаторы и поезда быстро заполнялись людьми.

Американец целенаправленно двинулся через толпу, подняв голову, чтобы выделится. Он направился на платформу, но был не уверен, что ему делать, когда он до нее доберется, так как все указания сводились к тому, чтобы прибыть на станцию «Оболонь» для встречи с Китом Биксби.

Биксби позвонил ему два часа назад, попросив о срочной встрече, и назвал место и время. Кларк вышел из квартиры и внешне беспорядочным образом двинулся на встречу, петляя по улицам, садясь в такси, автобусы, метро, проходя через магазины, универмаги и даже цыганский рынок, где купил себе за триста долларов зимнюю куртку якобы «Найк», чтобы на ходу изменить внешний вид, и подал один доллар бездомному на улице.

И, наконец, прибыв в назначенное место встречи, он чертовски надеялся, что срочный вопрос, который намеревался обсудить с ним Биксби, не был связан с командой Государственного департамента срочно вернуть их обратно в США.

Подойдя к концу платформы, он услышал мягкий голос прямо у себя за спиной.

— Садитесь на поезд в сторону «Ипподрома», последний вагон.

Сказано это было по-английски, но голос принадлежал не Биксби, в этом Кларк был уверен. Не ответив, он смешался с толпой и вышел на противоположную сторону платформы, а затем вошел в только что остановившийся поезд в сторону «Ипподрома».

Вагон был почти пуст, так как «Оболонь» была всего третьей с конца станцией на линии, однако Кларк заметил Биксби, сидящего в конце вагона. Он двинулся через вагон, начавшийся заполняться пассажирами, подошел к начальнику Киевской резидентуры и сел рядом.

Биксби не посмотрел на Кларка, но сказал:

— Хорошая куртка.

Люди стояли и сидели в трех метрах от них, но грохот мчащегося по туннелю поезда не давал им ничего услышать.

Кларк оперся локтями на колени и подался вперед, делая вид, будто рассматривает бумаги, которые достал из кармана. Его голова оказалась в тридцати сантиметрах от Биксби.

— Что случилось?

— На днях я говорил, что ты станешь для меня здесь занозой в заднице, но, боюсь, я должен серьезно пересмотреть свою позицию.

— Продолжайте.

Биксби протяжно выдохнул:

— Сегодня утром второй человек в СБУ был обвинен в шпионаже в пользу ФСБ.

Кларк внешне никак не отреагировал. Он спросил:

— Это точно?

— Достаточно точно. Украинцы, проведя расследование, обнаружили его электронный почтовый ящик, который он использовал, чтобы договариваться о встречах и тайниках. — Биксби прорычал: — Да, именно так. Кто в наши дни все еще пользуется тайниками?

— Его арестовали?

— Нет. Ему кто-то шепнул и он исчез. Наверное, сейчас он в Москве.

— Это создало какую-либо угрозу вашим операциям?

— Можно сказать и так, — пробормотал Биксби. — Он был моим главным связным с СБУ. Конечно, он знал не все. Он ничего не знал о наших электронных сетях, не знал наши основные источники, методы и ресурсы. — Биксби вздохнул. — Но все же… Мы сотрудничали по многим вопросами, так что он знал чертовски много. Я должен исходить из предположения, что ФСБ известны личности всех моих сотрудников в посольстве и многие наши конспиративные квартиры по всей стране.

— Упс, — сказал Кларк.