Последняя искра (СИ)

Странно, но все оконные створки на ночь я точно наглухо запирала. Неужели какая-то из бедняг всё же пробралась внутрь?

Поджав губы и уже судорожно размышляя, как изловить незваного гостя и выпустить на волю, я едва переступила порог и окинула взглядом гостиную…

Пусто. Но каково же было моё удивление, стоило только увидеть цилиндрическую клетку прямо на столике у окна!

— Красота какая… — выдохнула, робко подойдя.

Парочка рыженьких, не больше моего кулака птиц смолкла, стоило мне только наклониться и коснуться пальцем посеребрённых прутьев. Но вскоре, та, на головке которой горделиво топорщился чёрный хохолок, расправила грудку и запела снова.

Малышка без хохолка прислушалась, чуточку успокоилась, но сама петь не решалась. Сверкала глазками-бусинами, разглядывая меня каким-то особым, осмысленно-вопросительным взором.

— Та-ак… и откуда вы, ребята, взялись? — протянула, оглянувшись на дверь, будто ждала, что ответ влетит в неё бумажным самолётиком.

Как ни странно, ответ и появился. Только не через дверь.

Птичка, что, без сомнений, была самочкой, наконец решилась издать первый звук в поддержку хохлатого, важного друга, и я снова глянула на клетку. Позади неё здесь же, на столике примостился внушительный свёрток, перетянутый золотистой лентой. Его я, будучи под впечатлением, и не заметила сразу.

Стоило коснуться кончиками пальцев ленты, как на ней вспыхнули алые символы защитной печати.

«Чтобы никто, кроме меня, не вскрыл», — догадалась я. Потянула за край, и бант на удивление легко распался.

Я лишь торопливо расправила бумажную обёртку, как желудок взвыл самым неприличным образом. Впрочем, его реакцию я понимала. Сама бы, кажется, и взвыла, и взвизгнула, если бы не лишилась дара речи и не обзавелась дрожью в руках.

Невысокая корзинка, что пряталась под обёрткой, оказалась полна шоколада. Небольшие кубики, осыпанные пряностями шарики и искусно выполненные цветы с тонкими лепестками громоздились друг на друге, слагаясь в невероятной красоты пирамиду.

Пока выуживала вдруг потерявшими ловкость пальцами карточку, пытаясь не разрушить сладкое сооружение, сердце билось в глотке. Готовилось или взмыть ввысь, переполнившись счастьем, как надувной шар гелием, или ухнуть в пустоту, обожжённое разочарованием.

На мгновение я замерла, держа перед собой открыточку с тонкими силуэтами цветов, выведенными угольными и алыми чернилами на лицевой стороне. Новые обитатели моих покоев зачирикали, засвистели, будто подбадривая, и я, решительно выдохнув, раскрыла послание.

На шероховатой бежевой бумаге была выведена всего пара строк безукоризненно аккуратным, ровным почерком.

Прости, что пришлось оставить тебя вчера, Элиза. Надеюсь, ты согласишься пойти на поздний ужин со мной. Перед сезоном дождей над морем Ворта поднимается алый туман. Хочу, чтобы ты увидела.

Жду встречи и впервые на своей памяти не проклинаю жару.

Она напоминает о тебе, Искорка.

В подписи имении не значилось. В строке поселилась лишь одна витиевато выведенная буковка В…

— С точкой, — расплылась в ошалелой улыбке я и закусила губу, но стоило перевернуть открытку, сил сдерживать смех уже не осталось.

P.S. Если у птиц запылают грудки, не трусь. У них это проявление симпатии.

По крайней мере, в том меня уверял торговец-нимфа, требуя двойную цену.

Я засмеялась, согнувшись пополам и с интересом заглядывая в клетку ко вновь притихшим птахам. И если до сих пор я с тревогой ждала подвоха и не верила глазам, то теперь успокоилась и едва ли не заурчала, жмурясь от счастья.

Дракула оставался верен себе даже на чужой земле, даже в другом мире. Это его почерк, его подарок. Не происки врагов, и уж точно не та реальность, в которой Арис Лайн хитроумно решил убрать человечку с дороги, просто-напросто отравив.

Наулыбавшись вдоволь, перечитав строки вдоль и поперек и даже поднеся пропитавшуюся шоколадным духом бумагу к носу, я спрятала открыточку под корзинку. Выудила один шоколадный кубик и блаженно зажмурилась.

— М-м-м…

Свежайший шоколад таял на языке, жаля незнакомыми пряными нотками. Уважив желудок и проглотив одну конфету, я ухватила другую, симпатичнее прежней и, пританцовывая и тихонько напевая: «Baby, don't worry-у about a thing*», поплыла в ванную.

* Малышка, ни о чём не волнуйся — cтрочка из песни Боба Марли «Three Little Birds» «Три маленькие птички» в исполнении Maroon 5. Песня мелодичная и приятная. Кому интересно, можно послушать у меня на странице в ВК. Первая запись с бумажными журавликами ^^

Пребывая в какой-то ванильно-непривычной для себя расслабленности, я долго наблюдала, как набирается вода, как переливаются на поверхности яркие пятна ароматных масел. Нежилась в ванне и того дольше. Но прежде чем утро отвоевало у ночи право блистать и играть солнечными лучами на стеклянных крышах, была полностью собрана и полна решимости расправиться со всеми накопившимися делами сегодня же.

Перво-наперво намеревалась навестить Его рогатое Высочество. Точнее, попытаться пробиться на приём.