Последняя из рода Гонт (СИ)

Каждый день вместе с «Ежедневным пророком» совы приносили тревожные известия. Получив от Волан-де-Морта массу привилегий, Пожиратели Смерти действовали решительно. Они выбирали удачные моменты для нападений, действуя умело и расчетливо. Заголовки газет пестрели хрониками их произвола. И еще — сожалениями о том, что министр магии Корнелиус Фадж не справляется со своими обязанностями. На Министерство магии постоянно давило общественное мнение, тем самым подрывая авторитет действующей власти. Заместитель министра Роберт Бардон дал интервью «Ежедневному пророку», в котором сказал, что если станет министром, то наведет порядок в магическом сообществе. О том, что Роберт Бардон и Тёмный Лорд — один и тот же человек, никто не догадывался. Несмотря на различные слухи, для магического сообщества Волан-де-Морт по-прежнему оставался мёртвым.

По коридорам Хогвартса студенты моего факультета передвигались группами — так было проще защититься от нападок и пакостей других учеников. Все боялись и вываливали свои страхи на нас неприкрытой агрессией. Казалось, Слизерин провинился лишь тем, что просто существовал. Ко всему прочему, у меня ухудшились отношения с нашим деканом. Профессор Снейп ненавидел Поттера, и я подозревала, что те же чувства он испытывает ко мне. Он придирался к нам с Гарри на протяжении двух месяцев, провоцировал, замечал малейшие недочеты в поведении, чтобы потом наказать за пререкания. Так что мы с Гарри часто сменяли друг друга на отработках. И в классе зельеварения по вечерам я стала завсегдатаем, чистя котлы, пока профессор Снейп проверял работы учеников или читал книгу. Или делал вид, что читал. Я никак не могла понять, что такого я могла сказать или сделать, чтобы заслужить его неприязнь.

От подобного графика я уставала и не всегда успевала хорошо подготовиться к другим предметам. Большую часть из того, что нам задавали, я уже знала, но на письменные работы всё равно требовалось время. Жаловаться Лорду я не осмеливалась, а к директору школы и подавно бы не пошла. Я отчаялась. И в очередной раз, когда Снейп влепил мне отработку, решила, что хуже уже не будет, и выпила оставшуюся половину Феликс Фелицис. Меня вновь охватило необычайное вдохновение. Плохого настроения как не бывало, и я тут же отправилась в библиотеку. Голос жидкой удачи нашептывал, что сейчас самое время посмотреть альбомы выпускников, о которых я забыла. «До отработки еще полтора часа, ты всё успеешь».

В библиотеке было людно, но тихо. Ученики с разных курсов сидели за столами, обложившись книгами, и выполняли домашние задания. Подойдя к библиотекарю, я вежливо улыбнулась:

— Мадам Пинс, я хотела бы написать доклад о выпускниках прошлых лет, — на ходу сочиняла я. —Подскажите, пожалуйста, где находятся альбомы?

— Пройдемте со мной, — ответила она. Подойдя к стеллажу в самом конце библиотеки, мадам Пинс открыла нижние дверцы, и я увидела там стопки старых газет и альбомов. — Посмотрите тут. Думаю, здесь есть весь необходимый материал для вашего доклада.

Поблагодарив её за помощь, я опустилась на колени и попыталась вытащить первый альбом, но случайно зацепила стопку газет и они разлетелись по полу. Оглянувшись, чтобы проверить, не заметила ли это строгая библиотекарь, я поторопилась всё собрать. И тут мой взгляд зацепился за колдографию молодой пары: на ней красивая девушка нежно улыбалась темноволосому парню в очках. Под колдографией был заголовок: «Памятник Джеймсу и Лили Поттер сегодня был установлен в Годриковой впадине». Ниже шла маленькая колдография самого памятника из камня: сидящие мужчина и женщина держат на руках ребенка. «Это родители Гарри», — поняла я. Еще раз взглянув на красивую пару и положив газету в стопку, я убрала всё обратно на полку.

Вынув альбомы 1943—1946 годов, я принялась за поиски. То, что мне нужно, я нашла в альбоме выпуска 1945 года. Я смотрела на колдографию темноволосого юноши и не могла поверить своим глазам. Это был Тёмный Лорд собственной персоной! Я узнала его, несмотря на то, что черты лица молодого Реддла были совсем другими. Ошибки быть не могло: взгляд привлекательного брюнета на изображении пробирал до костей. Тот самый взгляд, которым Лорд так часто смотрел на меня… Под колдографией стояла дата рождения, а также сведения о том, что Реддл с отличием окончил факультет Слизерин и был удостоен нескольких наград за неоценимую помощь школе. Но, как и следовало ожидать, ни одного упоминания, ни крохотной строчки о том, что он, Том Реддл, убил своих родственников-маглов!

От осознания того, что он сделал, у меня проступили мурашки. Я не могла осуждать его за этот поступок. При живых родственниках Том почему-то рос в приюте, выброшенный, всеми забытый и презираемый. Как будто он провинился уже тем, что вообще появился на свет. Интересно, почему Лорд в тот раз решил умолчать об этом? Или просто не любил вспоминать?