Последняя из рода Гррой. Зелье старика Эдди

—Меня Грей зовут. На самом деле я милый юноша, которого злая колдунья превратила в говорящего кота, но меня не пугают шерсть, лапы и усы, моя врождённая мудрость позволяет мне во всём находить выгоду. Например, я могу много спать и много есть, не подчиняться приказам короля и говорить людям в лицо всё, что о них думаю, ведь они считают меня всего лишь глупым котом.—Грей тёрся о лодыжки девушки с таким усердием, что при желании мог бы наэлектризовать пушистые усы.

—Тебя должна поцеловать прекрасная принцесса, чтобы ты вновь стал человеком?

—Я люблю, когда меня целуют девушки.—задумчиво произнёс кот.—Но прекрасных принцесс среди них пока не было. О, нет, миледи, туда мы точно с Вами не пойдём!—воскликнул Грей, когда Амальтея завернула на лестницу восточного крыла.

—Почему?

—Запрещено!—Алан наблюдал за ними с пролёта западного крыла.—В этом замке есть двери, которые Вам не следует открывать. Пожалуйста, держитесь Грея и следуйте за мной.

Кот обогнал Амальтею на пару ступенек и заговорщически зашептал:

—В восточном крыле Алан хранит вещи, принадлежавшие Вашему отцу. Я там не был, но слышал, как они обсуждали это с Романом. Кажется, сэр Дигеренс редко бывает в этой части замка, если вообще бывает. Как Вы думаете, что он может от нас прятать? Я думаю, что в комнатах хранятся несметные богатства Дениэла Грроя!

Грей сел в пролёте западного крыла и улыбнулся. Он знал, что Амальтея, несмотря на запрет Алана, убежит в восточное крыло сразу же, как только услышит первое предложение, но не торопился сообщать об этом хозяину.

Восточное крыло представляло собой узкий тоннель, освещённый факелами с двух сторон: по пламеннику на каждой стене. Амальтея не была в западной части замка, но предполагала, что в ней не менее четырёх комнат, здесь же была одна единственная дубовая двустворчатая дверь. Створки делились железными полосками на пять равных частей, и ручки, такие же каменные львы с кольцами, что встречают гостей на входе, располагались не по центру, а чуть выше —во второй секции рассечённых створ. Замком выступала ржавая цепочка. Амальтея потянула её на себя, но двери закрылись ещё плотней, будто кто-то их подпирал изнутри.

Через пару попыток она сдалась и перестала дёргать двери. Амальтея смирилась с тем, что в восточное крыло без помощи Алана ей не попасть, но напоследок, перед тем, как вернуться на лестницу, решила ещё раз испытать удачу. Всё было напрасно. Створки лишь прижимались друг к другу, как одинокие замёрзшие птенцы.

—Да, что с тобой не так!—в мыслях возмутилась Амальтея и потёрла цепочку. Чёрточки, которые она сначала приняла за царапины, на самом деле оказались зашифрованной надписью на драколинге. «Чтобы пройти темноту, неси в себе свет»,—девушка прочитала запись и перевела взгляд на факелы.

Осторожно сняв пламенник, она поднесла его к цепочке. Огонь, соприкоснувшись с надписью, потух, а фраза исчезла, обратившись вновь в нечитаемые царапины. Однако двери открылись: львы повернулись головами вниз, и Амальтея, дёрнув за кольца, разбила ненавистную цепь. В комнате царил полумрак. Нащупав круглую ручку, девушка закрыла дверь: на вид тяжёлую, но на деле бесшумную. Освещение заменял лунный свет, падающий на полированное, серебряное зеркало. Если Грей не солгал, и в восточном крыле Алан хранит вещи её семьи, то это зеркало, — всё, что осталось у сэра Дигеренса от их имущества. Не считая его, комната была пустой. Ни шкафов, ни стульев, ничего —только сверкающее зеркало и окно с решёткой.

Амальтея подошла к зеркалу. На оправе красовалась надпись на драколинге, выведенная изящным шрифтом: «Да уверуют твои глаза в ту истину, которую я им покажу». Она пристально вгляделась в своё отражение, но никаких изменений во внешности или в окружающей обстановке не заметила.

—Приветствую Вас, леди Гррой!—слова, появившиеся на стекле, убедили Амальтею не покидать пока восточное крыло. Чёрные чернила мгновенно высохли. «Со мной говорит волшебное зеркало»,—подумала девушка и от этих мыслей ей стало не по себе. Она могла поверить, что заколдованный кот освоил человеческий язык, но то, что зеркало пишет ей на драколинге, языке древнем и давно позабытом, было за гранью её понимания. И пока Амальтея думала, что делать дальше, зеркало продолжало:

—Я не просто волшебное Зеркало, я Зеркало Истины.

Девушка нахмурилась:

—Ты читаешь мысли?

—Да.—ответ растворился, как только Амальтея его прочитала.—Я не восприимчив к словам, только к мыслям. На этом настоял Ваш отец, и мой создатель исполнил его пожелание.

—Почему ты говоришь о себе от мужского лица?

—Я принимаю облик того, с кем общался в последний раз.

—Алан…

—Верно.

Амальтея тряхнула головой.

—Ты показываешь будущее?

—Я показываю всё.

—Я ищу…

—Кого-нибудь из рода Гррой.—написало зеркало, не дождавшись окончания предложения.—Сожалею, леди Гррой, но на свете есть вещи, которые мне не под силу. Задайте другой вопрос.

—Ты знаешь, кто похитил меня тринадцать лет назад?

—Да.

Она закусила губу. Неужели разгадка так близко?

—Кто это был?