Последняя из рода Теней

– Добро пожаловать в МАМ! – бодро отвечала графиня, раздумывая, сразу ли рассказать Фитоль, что разгром будет встречать ее каждое утро в академии, или послушать версии случившегося. – Я бы зашла, но, во-первых, не знаю, куда тебя поселили, а во-вторых, до сих пор ничего не сделала с волосами.

– Кольцом воспользуйся! – прокричала Фитоль. – Только вот на вещи не действует! Мало того что разгромили, так еще и шляпки заколдовали! Убегают шляпки!

Послышалась возня. Ивари даже показалось, что подруга сквернословит.

– Комната триста двадцать восемь, – паническим голосом сказала Фитоль. – Жду тебя!

Летающие шляпки не вдохновляли делать укладку с помощью заклинаний. Но как же она появится перед обществом в таком непотребном виде? Да и Фитоль нужно спасать.

Решение созрело мгновенно. Никто в здравом уме не станет заколдовывать балкон. Почему раньше ей не пришло в голову выйти туда и колдовать себе потихонечку? Теорию нужно было проверить. Она торопливо отдернула штору, заставляя крючки жалобно звякнуть о металлический карниз. С тугой задвижкой на двери пришлось немного повозиться – закрывалась дверь намного легче.

Выйдя на балкон, Ивари выставила руку, легко подула и щелкнула пальцами. На ладони закружился миниатюрный воздушный вихрь. Крохотный ураган приятно холодил кожу.

«Работает!» – радостно подумала девушка, рассеивая ветерок.

Укладка заняла от силы минуту. Ивари бросила последний взгляд в зеркало, подхватила изящную сумочку с новенькими тетрадями, которые так старательно впихивала накануне, и распахнула дверь. Снаружи послышался звук удара, кристальный звон и сдавленные ругательства.

Ивари не могла удержаться от разочарованного вздоха. Под дверью ползал Варимонд, пытаясь собрать все, что осталось от дорогущего букета хрустальных гиацинтов. Нежные белые цветы разлетелись по коридору, словно жемчужины.

Впрочем, Ивари совсем не удивилась, когда проходящие мимо девушки плебейского вида принялись украдкой поднимать мелкие соцветия. Умирая, цветок становился очень похож на хрусталь, за что ценился особенно.

Графиня бесконечно извинялась перед поклонником, а мысленно костерила его за глупость.

«Какой же он бестолковый, – с огорчением думала она, ползая в поиске потерявшихся лепестков. – Раз уж решил подарить такие хрупкие и дорогие цветы, нужно было сразу в дверь стучать, а не стоять перед ней истуканом!»

– Хотел сделать тебе подарок в честь первого дня в академии и вместе позавтракать, – объяснял Варимонд, потирая ушибленный лоб. Запах его парфюма с острой ноткой пачули, перебивал нежный аромат гиацинтов.

– День начинается не лучшим образом, – отвечала Ивари с притворным смущением, – у Фитоль разгром, потому я так торопилась…

Спасенные гиацинты остались отмокать в ванной, но отвязаться от Варимонда теперь не представлялось возможным.

«Вряд ли он додумался бы подстроить такую неловкую ситуацию, чтобы ходить за мной весь оставшийся день, – злилась графиня, замечая, какими испепеляющими взглядами он косится на всех симпатичных парней только за то, что им пришло в голову посмотреть на его добычу. – Он совершенно невыносим!»

До завтрака оставалось совсем немного времени, о чем напомнило очередное брюзжание коридорного магприемника. Варимонд заторопился, и Ивари пришлось подстраиваться под его широкий шаг.

На третьем этаже толпилась куча народа. Издали графиня узнала ректора, который колотил в запертую дверь с номером 328. Фитоль!

Ивари ускорила шаг и вдруг услышала громкий визг подруги. Дверь распахнулась, чуть не ударив по лбу незадачливого ректора. С криком «Ложись!» из комнаты выбежала растрепанная Маретти. Студенты бросились врассыпную.

Варимонд заслонил Ивари собой, и она лишь краем глаза успела увидеть, как на ладони ректора набирает силу огромный водяной шар. Влажный разряженный воздух заполнил все вокруг. Тишина, разливающаяся по коридору, давила на уши. Казалось, вот-вот пророкочет гром и сверкающие молнии рассекут пространство.

Липкий пот струйками стекал по спине. Ивари теснее прижалась к герцогу, прячась за ним, словно за щитом. Сейчас рванет… Нужно бежать! Почему все стоят?

Она попыталась было вырваться из объятий Варимонда, но бесполезно – прилип намертво.

Поодаль прижалась к стенке Фитоль, закрыв голову руками. Но взрыва не последовало – лишь глухой хлопок, словно кто-то проколол воздушный шар. За водяной пленкой, закрывающей дверной проем, заклубился густой сизый дым.

Рука Варимонда будто бы случайно оказалась на груди Ивари.

«Видимо, никакой опасности нет, – подумала она, ударяя наглого поклонника по пальцам. На лице герцога блуждала довольная улыбка. В глазах – ни капли смущения. – Вот стервец! Знает, она не станет прилюдно высказывать претензии. Еще подумают, что к ней дозволено проявлять подобное бесстыдное внимание».