Последняя из своего рода. Том 2

Волк недоуменно моргнул. Да, точно — мне, только что чудом спасенной от неминуемой смерти, полагалось сказать что–то другое. Или сделать. Я не знала. Единственным, что вело меня вперед, был клубок нервной энергии, напитанный Силой.

— Запасные, — после короткой паузы ответил он. Я кивнула. Попыталась взяться за поводья ближайшей лошади и с удивлением увидела, как те выскользнули из руки. Странно. Я перевела взгляд на свои пальцы — они дрожали. Сильно.

— Риэль, тебя всю трясет, — тревожно сказал Ольф. — Тебе холодно?

Я покачала головой. Нет, мне было ничуть не холодно, вот только дрожь все усиливалась:

— Н–наверн–ное, м-магический от–ткат, — я только слышала про подобное, но никогда не испытывала. Стиснула зубы, чтобы они перестали стучать.

— Когда остальные очнуться? — Ольф с тревогой окинул взглядом спящий лагерь.

— Ч-через т-три ч-часа, — я сделала глубокий вздох. — Ос–ставь пред–дупреждение, чт–тобы ср–разу уход–дили.

Светлые брови Ольфа сошлись над переносицей, но он, не переспрашивая, лишь согласно кивнул. Сделает. Мне уже было все равно, как именно — дрожь уменьшилась, волной накатила слабость. Я прислонилась к теплому боку лошади, изо всех сил пытаясь не соскользнуть в темный омут сна. Как не вовремя. Мне следовало быть сильной, следовало выжить и вернуться. Ради Мервина. Ради ребенка. Ради себя самой. И ради того выбора, о котором говорил Хранитель Лабиринта.

Я повторяла это себе снова и снова, и темный провал в сознании постепенно отодвинулся. Почувствовав осторожное прикосновение к плечу, открыла глаза.

— Нужно ехать, — сказал Ольф. — Я оставил предупреждение и выпустил в поле остальных лошадей, чтобы отсрочить погоню. Но времени у нас не так уж много.

…Хорошо встречать рассвет в степи, наблюдая, как солнце красит небо акварелью волшебной красоты. Хорошо мчаться в рассвет, наслаждаясь пряными ароматами трав и свежестью ветра. Особенно хорошо, когда знаешь — этот рассвет мог стать последним в твоей жизни.

Должен был стать — последним.

Глава 3

Прошло два часа с нашего побега? Или уже три? Я не знала, не могла сказать — внутреннее чувство времени словно заснуло. То мне начинало казаться, будто караван мы покинули пару минут назад, то — что мчимся вот так уже целую вечность и рассвет никогда не закончится. Дрожь прошла, слабость тоже отступила, осталось только это странное чувство нереальности и безвременья.

Ольф молчал, и это было хорошо. Часть меня была благодарна ему за молчание, часть, которая понимала и пыталась контролировать то, что происходит. Говорить я не могла. Чтобы говорить, следовало включить сознание, но оно куда–то спряталось, оставив только тело, способное на простейшие действия и реакции. Не навсегда, нет. Та часть, что понимала, была уверена: скоро все восстановится.

Солнце стояло уже высоко над горизонтом, когда пелена, окутавшая мой разум, спала. Это походило на болезненное пробуждение от лихорадочного сна. Я вздрогнула всем телом, поводья выпали из рук.

— Риэль! Риэль? Что с тобой?

Я сделала несколько глубоких вдохов и повернулась к встревоженному юноше:

— Теперь уже ничего.

— Ты была словно не в себе. Не отвечала на вопросы, только понукала лошадь ехать быстрее.

— Да, — я встряхнулась. — Это был магический откат. Я перенапряглась, когда создавала руну сна для всего лагеря.

— Понятно, — Ольф нахмурился и добавил: — У тебя не было выбора, но это очень опасно.

— У меня не было выбора, — повторила я, думая о другом. Магический откат из–за одной единственной руны? Как же! Даже то, что некоторое время до создания руны я провела, лишенная доступа к Силе, не объясняло эту странную дрожь и последующее расщепление сознания. Я прекрасно знала пределы своих возможностей, но вчера я не использовала и третью их часть. Никакого истощения резерва, из–за чего случаются откаты, у меня не было. Загадка. А может, особенность Лабиринта? Может, здесь рунная магия влияла на магов по–особому?

Я улыбнулась Ольфу, тот, расслабившись, ответил улыбкой. Подъехал ближе, положил руку поверх моей.

— Теперь тебе лучше?

— Да, — я осторожно убрала ладонь. — Намного. Как думаешь, будет погоня?

Ольф пожал плечами:

— Смотря что победит в ги-Тесахе: осторожность или гнев.

— Ольф, как все получилось? Спасти меня, я хочу сказать?

— Реника, — сказал он просто. — Идея была целиком ее. Она способна уничтожить любую материю, знаешь?

Я кивнула. Да, я помнила. Интересное проявление Дара.

— Блокираторы Силы, которые надел на меня ги-Тесах — они откуда?

— От магов Хиресса.

Я подняла руку к шее, где, кажется, так и остался след от ошейника. Похоже, у меня появилась личная причина не любить вышеназванных магов.

— Ольф, а как ты… теперь?

— В смысле? — юноша отвел взгляд, притворяясь, будто не понял вопрос.

— Клан вряд ли примет тебя обратно.

Некоторое время он молчал, я не торопила.

— Я пятый сын у родителей, — начал он медленно. — Там и кроме меня есть кому принять наследство и позаботиться о благополучии семьи. Я отправлюсь с тобой.

— Со мной — куда?