Последняя капля

Я заметил Холли у автомата с вкусняшками. Но она была не одна, а с подружками. Я не готов был общаться при всех, так что принял решение наблюдать и выжидать.

В 21:00 диджей объявил «Парное катание». Многие и без того уже катались парами, а Холли — о, счастье! — она всё ещё сидела одна. Так вот он, тот шанс, которого я терпеливо дожидался весь вечер.

Я начал пробираться к ней, но идти на роликах оказалось сложней, чем я думал! Я цеплялся за стенку, чтобы не грохнуться на каждом шагу.

Это было так долго! Такими темпами «Парное катание» закончится прежде, чем я доберусь. Ну что оставалось делать? Я сел на попу и поехал на ней так быстро, как только смог.

Я чуть не навернулся пару раз по дороге, но всё-таки добрался до вкусняшек и Холли Хиллс.

Она всё ещё сидела одна. Времени оставалось всё меньше, так что я подъехал к ней на попе по самой прямой и короткой линии, чтобы успеть хотя бы поговорить.

Я все пытался сообразить, что ей сказать. Ясный пень, выгляжу я не круто — значит, очаровывать придётся словами. Но прежде чем я хотя бы раскрыл рот, она заговорила сама — и лучше б она молчала.

Я начал было объяснять, что меня зовут Грег Хэффли и что это я придумал шутку про собачку, но тут «Парное катание» закончилось, друзья Холли окружили её и утащили с собой на каток.

Я вернулся к игральным автоматам и прочим развлечениям, но ни играть, ни кататься мне уже не хотелось. Я тупо просидел за столом весь остаток вечера.

Вы знаете, я вот думаю, что правда о Холли уже давно должна была мне открыться. Человек, способный перепутать МЕНЯ с ФРИГЛИ, не стоил моего времени и усилий.

Я официально завершаю романы с девочками. Всё, что мне остается, — узнать у папы, нет ли в Спаг Юнион какой-нибудь ранней подачи заявлений. Здесь мне больше нечего делать.

Июнь

Пятница

Сегодня последний день в школе. Всем хорошо, кроме меня. Все будут веселиться летом, кроме меня. У всех — каникулы, а у меня — отжимания и марш-броски.

За обедом всем раздали дневники, чтобы мы в них расписались друг другу на память. Когда мой дневник вернулся ко мне, на последний странице я прочитал:

Сперва я не понял, кто такой этот Ваще, но потом догадался, что это Роули. Пару дней назад он торчал, как столб, у раздевалки старшеклассников, и один из них попросил Роули сдвинуться.

Он сказал:

Так, думаю, Роули решил, что «ваще» — это обращение, и решил оставить его за собой как ник. Надеюсь только, он не захочет, чтобы я его ТОЖЕ так называл.

Я пролистал книжку, чтобы поглядеть, кто ещё расписался в моём дневнике, и тут кое-что привлекло моё внимание. Кое-что от Холли Хиллс.

Прежде всего, она назвала меня по имени, следовательно, с вечера пятницы она всё-таки сделала выводы и отличила меня от Фригли. Во-вторых, она написала «До св.» в конце письма, а это должно означать «До связи» иди «До свидания». И верьте — не верьте, но такое вот предложение — оставаться на связи и до свидания — было мне по душе.

Я сунул свой дневник Роули, чтобы похвастаться, но, когда он показал МНЕ, что она написала ЕМУ, я понял, каким жалким было МОЁ послание.

Потом по рукам на подпись пошёл дневник Холли, и я получил шанс написать что-нибудь в ответ. Я и написал.

Думаю, я сделал этим ОГРОМНОЕ одолжение Роули. Не хватало ещё, чтобы сердце моего друга было растоптано Холли Хиллс. Девчонки всё-таки бывают такими жестокими.

Суббота

Этот единственный день моих летних каникул я вынужден буду провести на идиотском полугодовасии у этого Сета Снелла. Я попросил маму оставить меня дома, чтобы побыть наедине с собой напоследок. Но мама заявила, что на вечеринку мы идём ВСЕЙ семьёй.

Папа даже не пытался сопротивляться. Уж он-то знал, что ему с вечеринки точно не вырваться.

Итак, в 13:00 мы отправились по направлению к дому Снелла.

В этом году Снелла прямо-таки превзошли себя. У них был и клоун с шариками, и прыгалки для детей, и куча всего ещё.

Была даже живая музыка. Родрик сильно печалился по этому поводу: он и его музбанда, «Полный Бамперс», пытались устроиться на работу на вечеринку, но получили полный отказ.

После ланча, в 15:30, началось самое главное.

Мистер и миссис Снелла попросили всех взрослых выстроиться перед Сетом и по очереди подходить к нему, чтобы попытаться вызвать у ребёнка улыбку. Первым был мистер Генрик.

Я заметил, что папа, стоящий в конце очереди, дико нервничает. Когда я проходил мимо него с вкусняшками, он даже остановил меня. Он сказал, что, если я придумаю, как ему избегнуть позора, он обещает мне нечто ОТЛИЧНОЕ.

Я оценил иронию ситуации. Папа просит МЕНЯ о помощи, в то время как именно ОН собирается ЗАВТРА выпихнуть меня из дома в училище. Так что пусть мучается.

Но это, с другой стороны, и не означало, что я мечтал видеть его унижение, когда он будет смешить младенца перед всеми. Я начал было думать о том, чтобы сбежать и не видеть его позора.

Тут я увидел Мэнни. Он рылся в подарках для Сета.

И ещё хуже. Он нашёл подарок от нашей семьи и разорвал на нём упаковку.

Это было голубое вязаное одеялко, такое же, как у самого Мэнни когда-то. Это был Штырик. Мэнни вновь обрёл друга.