Последняя капля

Родному государству, опосля того, как я все долги ему отдал, было, в общем-то, среднефиолетово — где и как я буду находиться и что делать — лишь бы налоги вовремя платил. Ну, эта проблема решается быстро… Для очистки совести заглянул и в военкомат — там на меня и вовсе рукой махнули. Уволен по ранению, интереса в среднесрочной перспективе не представляю… короче — гуляй!

Долго ли, коротко — а вскоре я поднимался по ступеням в новый дом. В с в о й новый дом.

Это, если кто и не понимает, особая статья.

Это спать — можно повсюду, а вот ж и т ь…

Жить можно только в с в о ё м доме.

Можете считать это суеверием, или чем угодно ещё!

Но я сам, на своей собственной шкуре, эту разницу не раз мог почувствовать.

В гостинице какой-нибудь, пусть в самой комфортной, можно спать по десять часов — и встать с разбитой головой. Невыспавшимся и злым.

А дома — три часа подремал — и как огурчик!

Отчего так происходит? Да, кто ж его ведает… но именно так я себя всегда и ощущал.

Много пришлось сменить всякого ведомственного жилья, и только в одном я себя ощущал как дома. Как ни странно — на Кавказе. Там, где народ спал вполглаза, дёргаясь при каждом шорохе. А я дрых, как сурок! Ну и в Свердловске, в старой родительской квартире, я спал точно так же безмятежно.

И всё!

За сорок-то, с гаком, лет!

А вот дом Марии — он сразу меня принял как своего. И первая же ночь там прошла на удивление легко и безмятежно.

Словом — теперь это и мой дом тоже.

Способностью к языкам всевышний меня не обделил — благо, что с Марией мы общались постоянно. И она по-русски уже как-то неплохо общалась, да и я (благодаря тому, что повод постоянно перед глазами) на сербско-хорватском теперь мог объясняться достаточно свободно. Опять же — у меня в Свердловске мы три месяца вместе прожили — и прекрасно друг друга понимали.

Так что, первое общение с соседями прошло достаточно легко. Ну, тут надо и моей жене огромное спасибо сказать — помогла! Тем паче, что представила она меня как русского писателя — а тут это кое-что да значило!

Одно дело — отставной военный.

И с о в с е м другое — писатель!

Здесь это вызвало немалое уважение и даже несколько почтительное отношение. Опять же — я не особый любитель спиртного, но к нашим напиткам привык. Так что все эти местные настоечки и вино — мне, как слону дробина! Не валят они меня с ног, и за языком следить во всех случаях получается хорошо. Надо полагать, я ничего такого спьяну не ляпнул…

Словом — нормально пообщались. И расстались вполне довольные друг другом.

И понеслось…

Городок-то маленький! И мою женушку тут знали многие.

А соответственно — в гости ходить (и принимать у себя гостей) пришлось не раз.

Месяц почти! А то и более… теперь уже сразу и не скажу.

Мы даже на приёме в местной управе побывали! Как оказалось, там были её картины! Во, как! Свой художник для маленького городка — это очень круто по местным меркам! А тут ещё и муж-писатель!

Я как-то не сразу понял, что в таких небольших городках свои критерии оценки всего этого. В Свердловске проще — писатель ты или маляр — всем похрен. Встретились на улице, кивнули головами в знак приветствия — и каждый по своим делам потопал. А тут… такая встреча — это повод для разговоров!

И даже тот факт, что именно на т в о е й улице проживает означенный персонаж — уже повод для некоторой гордости.

Да… многое я ещё не понимаю в этой жизни… но, ничего — учусь!

Кстати, и с местным… ну, у нас его, наверное, называли бы участковым… короче — с полицейским инспектором познакомился. Как раз в управе — он тогда к Марии подошёл с поздравлениями.

Пан Юрек — немолодой уже дядька, весьма обходительный и вежливый. Немногословен и очень наблюдателен. Мы с ним по рюмочке какой-то местной настойки тяпнули (вот, надо же! На службе! Представить себе на его месте нашего участкового… нет, ну, даже и в принципе, не получается!) и неторопливо так разговорились.

Он, оказывается, в политике весьма прошарен, интересуется всем происходящим… Честно — не ожидал!

Он пообещал к нам в гости заходить — и даже моя жёнушка одобрительно на это покивала. Тоже, знаете ли, знак внимания — опять же, по местным меркам!

А сегодня — едем на творческий сходняк… ну, хорошо — на встречу творческих личностей! Правда, я не в зуб ногой вообще — с кем, как и о чём я там буду разговаривать? Нет, разговорной-то речью я вполне себе овладел… но, вот о проблемах, например… ну… например, отображения в искусстве чего-то там высокого — ни уха, ни рыла. Вся надежда на Марию — она меня прикроет!

Ехали относительно долго, я даже задремать успел. Проснулся, когда наша юркая машинка (машиной назвать её — язык не поворачивается…) уже катила по лесной дорожке куда-то в чащу.

— Тут живёт Магда, — прокомментировала жена, увидев, что я проснулся. — Давно уже… ещё её дед построил этот дом. Она тоже художник, но рисует немного… и выставляется не у нас, всё больше во Франции. Там она относительно популярна…

Это что такое я вижу? Зависть к коллеге по цеху? Ой-ой-ой… нехорошо!

Вот не умею я скрывать эмоции — Мария тотчас же насупилась.