Последняя конфедерация (СИ)

Гаубица — шириной двадцать метров и длинной почти семьдесят метров, включив антигравитационную установку двинулась вперед. Это было простым маневром — двигаться на высоте одиннадцать метров, до тех пор пока реакторы не раскалятся до багрового свечения, потом упасть на траки и…

Она включила музыку и выключила все внешние микрофоны, чтобы не слышать

Непрерывный вопль, вперемешку с хрустом костей и взрывами автомобилей которые она разбила. Но она ничего это не слышала, увлекаемая потоками древней музыки.

Полиция, опомнившись наплевала на повстанцев, стреляла гранатометами в Гаубицу, защищая граждан как им того предписывал Устав и все человеческие чувства. Она не реагировала, у них не было ничего чем можно было хотя бы поцарапать гусеницы Гаубицы.

Кровавое море вытекало из-под Гаубицы. Иногда она останавливалась и начинала вращаться оставляя на асфальте царапины и вмятины покрытые лужами человеческой крови. Её траки давили всех кто становился на пути, наматывая на гусеницы синтетические пуховики обильно пропитанные кровью, вместе с волосами и осколками скелетов жертв. Кровавые брызги летели во все стороны..

Толпа в двести тысяч человек пыталась бежать побросав плакаты. В двести тысяч она оценила их визуально "на глазок" для этого мегаполиса это было не много. И она снова убедилась в том что все её действия легитимны.

Внезапно четвертый танк, стоявший на противоположном конце улицы, ожил, развернул башню в её сторону и начал ожесточенно палить из своей мощной плазменной пушки производя невообразимый грохот характерный для данного вида оружия.

Удары плазмы сотрясали Гаубицу и кажется даже делали пробоины. Это был ощутимый саботаж и измена. Тогда она включила "Айти-поле"… за полминуты все было кончено.

Кровавое месиво на площади и прилагающих улицах. Разорванный пополам танк.

(у него взорвался боезапас после ответного плазменного обстрела).

Повсюду лежали останки людей. Некоторые из окружающих зданий зияли дырами после плазменной дуэли. Человек без обоих ног в полицейском бронежилете полз по каменным ступеням огромного и неприступного здания с седыми колоннами, увековеченного крышей в романском стиле. Трупы людей, а точнее кровавые лужи в тех местах где людей настигло силовое поле, все это казалось ей адским кошмаром, который разум отказывался воспринимать как дело рук своих.