Последняя крепость

– В укрытиях, – заверил Гартвиг. – Ни одна жизнь американца не должна оборваться в этой войне!

Юмекс мрачно пошутил:

– А кто выйдет на поверхность, тот лишится нашивок.

Олмиц уточнил:

– В укрытиях все, за исключением туристов. Увы, удерживать их от поездок было бы слишком рискованно.

– Но какие-то меры предприняты?

– Конечно, – заверил Олмиц. – Под различными предлогами задерживали молодежь, но не препятствовали выезду пенсионеров. Афроамериканцам через третьих лиц организовали туры по льготным ценам.

Президент кивнул, но не проронил ни слова. На экране видно, как почти одновременно с авианосца, линкоров и плавучих зенитных батарей сорвалась вторая волна крылатых ракет, сразу же прижались к воде, понеслись над поверхностью. У берега поднялись и помчались над самыми верхушками деревьев.

Рядом шумно дышит Гартвиг, лицо налилось кровью, на лбу блестят мелкие капельки. АЭФ, которому он уделял наибольшее внимание, развернулось над Израилем во всю мощь. И вообще, несмотря на впечатляющую мощь одновременного запуска тысяч крылатых ракет с авианосцев и линкоров, он лучше всех понимал, что основной ударной силой служит специаль-но созданное экспедиционное авиакосмическое оперативное соединение из трех авиакрыльев. 43-е авиакрыло состоит из семи тяжелых бомбардировщиков В-52Н, разведчиков U-2S, истребителей F-15C/E и летающих танкеров КС-135. 56-е авиакрыло сформировали из истребителей-бомбардировщиков F-16C, «невидимок» F-117A, штурмовиков А-10, летающих радаров, командных пунктов АВАКС, самолетов радиоэлектронной борьбы ЕС-130Н, воздушных заправщиков. Наконец, в 346-е авиакрыло вошли разведчики RC-135 и снова небесные танкеры.

На одном из экранов появились цифры, сообщающие, что обрушены все мосты, ангары, электростанции. Гартвиг и Юмекс переводили взгляды с одного экрана на другой, оба довольные и сияющие. Тревожное выражение постепенно сошло с лица Гартвига. До этого момента он то страшился, что вдруг какие-то непредвиденные обстоятельства в последний момент помешают нанести по Израилю сокрушительный удар, то опасался, что коварные израильтяне как-то ухитрятся защитить свои уязвимые места, но теперь, фу, от сердца отлегло…

На всех экранах клубится пыль, со спутника то и дело поднимают точку обзора, так что клубы пыли выглядят застывшими кротовьими кучками. Однако эти кучки медленно разрастаются, разрастаются, сливаются краями с другими, спутник поднимает еще выше, но и оттуда видно, что весь Израиль покрыт этой страшной пылевой тучей, сквозь которую то и дело прорываются красно-черные языки огня и дыма.

Глава 5

Земля дрожала и содрогалась от грохота. Теперь Стивен понял, почему для них укрытие выбрано так далеко не только от города, но даже от любых сараев.

Воздух ревет и скручивается тугими волнами: крылатые ракеты идут так густо, что едва не задевают друг друга крыльями. Не остается ни единой постройки, в которую не бьют крылатые ракеты, выпущенные с кораблей, самолетов, а россыпи бомб, направляемые в полете со спутников, идут точно на цели, выбираемые прямо на ходу.

Когда показалось, что выдалась секунда, где поменьше рева и грохота, он выглянул и не поверил глазам. На том месте, где Иерусалим, одно громадное пылевое облако, в котором то и дело вспыхивают красные огни взрывов.

Он быстро настроил фильтры на очках, пыль исчезла, а вместо прекрасного города – мертвые руины, даже не обломки стен, а крошево перемолотых бетонных плит, устилающее все пространство, где был город. И в это мертвое безжизненное поле все еще бьют бомбы, поднимая мощными взрывами сотни тонн обломков, которые потом с ускорением рушатся в появившиеся котлованы…

Крис выглянул рядом, глаза как блюдца, прохрипел пересохшим ртом:

– Ну дают… Бомбы девать некуда.

Выглянул и Дэн, ахнул:

– А ведь такое же сейчас… и в Тель-Авиве! И в Хайфе…

И везде, подумал Стивен обреченно, где города, села, поселения или даже одинокий охотничий домик. Крылатых ракет и бомб накопилось неимоверно. Значит, принято решение избавиться от них вот таким способом…

Еще три волны крылатых ракет, затем небо задрожало от тяжелого гула… не самолетов, те в стратосфере, а от сотен тысяч бомб, что устремились к земле.

Снова все вжались на дно траншеи, чувствуя, как поверху перекатываются волны горячего сухого воздуха. Сильно пахло горелой резиной и горящим железом.

Несколько часов они лежали, не высовываясь из-за камней, воздух стал горячим, как в плавильной печи, иногда слышался шелест, будто быстро пролетает птица, так рвут воздух осколки на излете, потеряв скорость.

Стивен пытался понять, что же бомбят так близко, укрытие их выбрано с таким расчетом, чтобы даже промах по военному объекту их не задел, неужели ракетами бьют по какому-нибудь одинокому джипу с простым патрулем?

В ухе послышался сигнал, деловой голос произнес:

– Принимайте груз.

Стивен спросил:

– Когда?

– Через… пятнадцать, нет, даже двенадцать минут. К вам уже летят.