Последняя крепость

– Исмаил, ничего не вышло! Он убил Ибрагима и ускользнул! Что делать?

Судя по тишине, он долго выслушивал указания, потом прокричал с облегчением:

– Хорошо, хорошо!. Будь благословенны твои родители, Исмаил, ты меня спасаешь!.. Да, я бегу прямо сейчас к Абдулле… Переехал?.. Да, запомнил, улица Братьев Сарна-оглы, дом шестой… Да-да, все скажу…

Слышно, как звякнула трубка, опускаясь на рычажки, явно защищенная линия, иначе мог бы позвонить и по мобильнику, эти обезьяны довольно быстро научились ими пользоваться.

Боевик спустился на первый этаж, но у самой двери сильная рука перехватила горло, тот же нож коснулся артерии в том же месте, тот же зловещий голос приказал:

– Застынь!.. Не шевелиться!.. А теперь рассказывай, что велел Исмаил?

Боевик булькал, хрипел, глаза вытаращены в панике, Стивен чувствовал его панический ужас, ну никак не удается освободиться от страшного франка.

– Какой… Исмаил?

– Не играй со мной, – строго сказал Стивен. – Я тебя вижу насквозь.

– Исмаил… Или старший в отряде…

– Ты старший в группе, – подытожил Стивен, – а Исмаил старший в отряде… Так?

– Ну… так…

– Без «ну», – сказал Стивен люто. – Мы с тобой уже знаем, что ты мне в прошлый раз соврал.

– Я не врал…

– Ты сказал, – напомнил Стивен, – что старшим был убитый, а ты так, помощник… По закону военного времени я имею право за это вранье тебя убить. Но я даю тебе шанс, это тоже записано у нас в Женевских конвенциях, что, если скажешь всю правду, я вынужден буду тебя отпустить… Вообще-то должен взять в плен, но как тут возьмешь в плен, а убивать права не имею, так что… Говори, скотина!

Очень подбодренный пленник сказал с остатками испуга:

– Исмаил – старший в отряде. Абдулла – связной… Только через него получаем указания от нашего шейха…

– У него охрана?

– Нет, – ответил пленник чересчур бодро, – какая охрана, тут же заметят!

– Понятно, – сказал Стивен. – Ладно, ты свободен.

Он с такой силой провел ножом по горлу, что заточенное до остроты бритвы лезвие проскрежетало о шейные позвонки, отпрыгнул от хлещущего кровью тела и быстро шагнул за дверь.

Как хорошо, что эти шакалы в самом деле верят в подобную гуманность франков, презрительно полагая ее слабостью. Вы еще не знаете, ребятки, что все ваши восточные изуверства и жестокости – детские игры в сравнении с тем, что ждет вас, когда попадете в наши цепкие лапы и нам что-то будет очень от вас нужно.

Глава 13

Дуглас брел по Тель-Авиву, разнеженный такой турист с большим фотоаппаратом на пузе, в руке пластиковый прозрачный пакет с сувенирами, вид беспечного ротозея.

Сегодня можно быть беспечным, первые дни нужно только вживаться, но все равно тренированный мозг автоматически отмечает, что вот там улочка слишком узковата для десанта, а вот здесь идеальная позиция для снайпера…

Иногда он останавливался, с широкой улыбкой восторженного простака, впервые попавшего в эту удивительную страну, наводил фотоаппарат на какую-нибудь стену, наверное, историческая достопримечательность, здесь все – достопримечательность, и делал пару снимков. Хотя, понятно, лучшая здесь достопримечательность он сам, но разве тупые евреи поймут, это они увидят потом, когда начнется и кончится…

Снимал, тут же рассматривал в особом окошке полученные снимки, иногда стирал и переснимал, иногда довольно улыбался и топал дальше, глядя по сторонам и часто спотыкаясь о неровную дорогу.

Узкая улочка вывела на площадь, шумную, залитую солнцем, на той стороне кафе с множеством столиков на тротуаре, масса беспечных людей с мороженым и высокими стаканами, где в лучах солнца то блестит радуга, то сверкают искры бенгальских огней.

Интересно, мелькнула мысль, что сейчас делает Стивен. Так уж получилось, что с ранней юности они соперничали и шли ноздря в ноздрю. Даже разбросанные на разные континенты, ухитрялись в одно и то же время получить первые ранения, первые награды, первые повышения.

Даже женились, отметил Дуглас с гордостью, в один и тот же год, месяц и даже неделю. С гордостью, потому что брак Стивена распался, а вот его в том же состоянии, хотя с женой давно нет супружеских отношений и прежней теплоты, но для общества важнее, что женаты вот уже двадцать лет, важная стабильность для государственного служащего, которому еще подниматься и подниматься по служебной лестнице.

Он с удовольствием засмотрелся на стайку хорошеньких девушек за крайним столиком, веселые и загорелые, в коротеньких шортах, их и шортами не назовешь, скорее – джинсовые трусики, в маечках, бюстгальтер с такими спортивными фигурами не нужен, все с превеликим удовольствием тянули через соломинки темно-красный напиток, знаменитую «хази», хохотали, с удовольствием рассматривали прохожих.

Почему-то подумалось, что будь он террористом, обязательно заложил бы бомбу в это кафе, слишком уж на людном месте, а вон еще и автобус подъехал, народ сыпанул, как горох из дырявого мешка, самая простая самодельная бомба рванет, как…

Неизвестно почему, но он насторожился, мышцы напряглись, по телу словно прошли аппликатором с острыми иголочками, он невольно замедлил шаг.