Последняя крепость. Том 2

— Хватит, — прохрипел Приор, опуская подзорную трубу. — Я сказал — хватит! — рявкнул он, хотя никто и не думал ему возражать. — Трубите сигнал лучникам — пусть отходят. Ни одного этого гада… не зацепили… Как они так делают?! Как?! Мрази, раздери их Харан! Пусть теперь попробуют скрестить свои сраные палки со стальными клинками! Раздавите их! — заорал он, затопав ногами, грозя трубой воинам, которые не могли его слышать. — Славные сыны великого Марборна! Неужели вы не сможете размозжить горстку вонючих гаэлонцев, у которых ни брони, ни мечей настоящих нет?! А если понадобится, — решительно добавил он, — обрушим на них мощь всего нашего войска. Марборн не отступает!

Он выхватил из рук оруженосца-сигнальщика рог и сам затрубил атаку.

С двух сторон двинулись на отряд рекрутов сплоченные ряды марборнийцев. Ратники Приора шли в атаку, сомкнув щиты, между которыми торчали копья, поблескивая на утреннем солнце острыми наконечниками. Словно сдвигались две гибельных стены, грозя раздавить попавших меж ними безоружных людей. И те стены чуть дрогнули, на мгновение остановившись, когда загромыхал зычный бас мастера Оттара.

— Эй, братцы! — прокричал он. — Которые тут из Марборна-то… Ежели командиры ваши слушать не хотят, так вы послушайте… Говорю вам, не люди ведут вас, чтобы убивать и быть убитыми! Твари вашими руками развязали смуту, которая все Шесть Королевств потопит в крови! Уходите от города, воины Марборна! Ибо ежели словами вас вразумить не удастся, вразумлять будем силой… Боя не будет! Мы не дадим вам сражаться…

Последние фразы северянина потонули в тревожных криках марборнийских пехотных капитанов, призывающих своих ратников не слушать хитрого врага, а выполнять приказы.

Оттар развел руками и отступил назад, к стоящим бок о бок Гербу и Каю.

— Брат Кай, брат Оттар, — проговорил Герб, кивая рыцарям на правый фланг.

Рыцари поняли старика, сразу направились вправо. Сам Герб взял на себя оборону левого фланга.

— Плечом к плечу! — проревел Оттар новый приказ.

— Не двигаться без команды! — выкрикнул Герб.

Рекруты с палками в руках молча ждали врага. Оттар и Кай, добравшись до края строя со своего фланга, переглянулись. Во взгляде болотника читался явный интерес. Словно он уже точно знал, что предпримет сейчас северянин, и хотел посмотреть, как это у него выйдет.

— Гляди, гляди… — пробормотал Оттар Каю, — теперь брат Оттар уже не тот брат Оттар… который магии чурался.

Шумно выдохнув, северянин закрыл глаза и зашевелил губами. Он вытянул перед собою руки и завращал кистями, сжимая и разжимая пальцы — будто уминал в горстях воздух. Коротко остриженные его светлые волосы встали дыбом и заискрились голубым светом.

Кай усмехнулся уголком рта. Он снял с шеи амулет — ссохшийся черный орешек, тонко расписанный неведомыми письменами, — положил его в рот и осторожно надкусил. Орешек едва слышно хрустнул. Кай сомкнул губы. Лицо его вздрогнуло — и вдруг начало быстро бледнеть. Глаза юного болотника закатились и мелко задрожали под полуприкрытыми веками.

Марборнийцам оставалось до рекрутов не более трех десятков шагов. Стена щитов, ощетиненная копьями, двигалась теперь медленнее. На щитах и стальных нагрудниках капитанов красовалось изображение орла — родовой герб сэра Ганаса Осагского. Настороженно и недоуменно посверкивали глаза ратников над верхними кромками щитов. Странно и, наверное, страшно было видеть воинам Марборна людей, вооруженных только палками и ожидавших приближения многократно превосходящего их по численности противника со спокойной сосредоточенностью. А тем из марборнийцев, кому видны были Кай и Оттар, и вовсе стало не по себе. Громадный северянин раскачивал свое тело из стороны в сторону, жутко гудел себе под нос непонятные слова и все быстрее и быстрее сжимал и разжимал пальцы вытянутых перед собой рук. Кай стоял прямо и неподвижно. Лицо его было белым, как пшеничная мука, под глазами, у крыльев носа и вокруг губ разливалась смертная синева.

И многим тогда показалось, что над полем на несколько долгих, очень долгих мгновений нависла глухая топкая тишь, поглотившая в себя все звуки. Не было слышно ни бряцания доспехов, ни стука щитов, ни дружного, ритмично сотрясавшего землю топота. Ни даже чьего-либо дыхания.

Липкую тишь взорвал пронзительный свист. На левом фланге отряда рекрутов — на том самом месте, где стоял Герб, взметнулась в небо чудовищная пылевая воронка. Завывая, воронка врезалась в ряды марборнийцев — и пошла выписывать дикие зигзаги, руша строй, втягивая в себя ратников — и вышвыривая их далеко вверх, безумно орущих, теряющих оружие и части доспехов.

Сам Герб, произнеся заклинание, опустился на одно колено. Он тяжело дышал, от головы его поднимался густой пар, была мокра от горячего пота его борода.