Последняя любовь

Мы с Клэр обсуждали тот случай с детьми, конечно, в общих чертах, но в школе всякое болтают, вот Гарри и собрал братьев на совет, а потом привел их ко мне.

—Решили не втягивать в это дело женщин?

Бекетт бросил взгляд на лестницу.

—Может, это не политкорректно и вообще не правильно, но в этом случае оправданно. Они должны чувствовать, что мы защищены и что я доверяю им заботу о матери.

—Мы бы сделали то же самое.

—Точно. Да, кстати о маме, по дороге домой мне удалось поговорить с Клэр. Нужно только включить радио на определенную громкость, и тогда можно разговаривать, не опасаясь, что тебя услышат на задних сиденьях. К тому же мы использовали код.

—Что она сказала?

—Примерно то, что и ожидалось. Жизнь продолжается, мама еще полна энергии, а Вилли Би — достойный человек. В общем, все в таком духе. Нет, я понимаю, что она права, тем не менее...

—Это не ее мать вместе с Вилли Би были почти без одежды на кухне.

Бекетт со вздохом закрыл глаза.

—Спасибо за то, что добавил еще один мысленный образ в мою растущую коллекцию.

—Можно ими обмениваться, как бейсбольными карточками.

Засмеявшись, Бекетт покачал головой.

—Знаешь, что самое интересное? Похоже, Клэр совсем не удивилась.

—Неужели? — Оуэн опустил бутылку с пивом. — Она знала?

—Видимо, сработало пресловутое женское чутье. У женщин радар как у летучих мышей — чувствуют все за милю. В общем, я хотел ее спросить, но тут Гарри затеял ссору с Мерфи, и на этом взрослые разговоры закончились.

Вдруг Оуэна словно обухом по голове ударило.

—Если Клэр знала, то и Эйвери...

—Наверное, все-таки чутье.

—Эйвери — женщина, такая же летучая мышь, как все они. К тому же это ее папаша зажимал нашу мать.

—Хватит! — Бекетт закрыл уши.

—Если Эйвери все известно, то почему она меня не предупредила? — Неприятная мысль проникла в мозг и там укоренилась. — Я бы предупредил.

—Теперь мы все знаем и, похоже, должны смириться.

Оуэн хотел было ответить, когда вбежал до блеска отмытый Гарри в пижаме с изображением людей Икс и потребовал устроить соревнования на игровой приставке. Волей-неволей Оуэну пришлось целый час провести за игрой. Он любил детей, любил «Nintendo Wii», но ему не давало покоя, что Эйвери утаила от него отношения их родителей.

Всю дорогу до дома Оуэн пережевывал эту мысль, потом посидел в грузовичке и еще немного подумал, наконец решившись, развернул машину и поехал обратно в город. В «Весту» он зашел с заднего хода.

—Привет, Оуэн! — Фрэнни за стойкой резала большую пиццу. — Что будешь?

—Эйвери здесь?

—Только что ушла разносить заказы. Я сама закрою ресторан, так что она сразу поднимется к себе. Могу ей позвонить, если дело важное.

—Нет, ничего особенного. Зайду позже. Как ты себя чувствуешь?

—Уже лучше. Правда, что в следующем месяце вы открываете гостиницу?

—Ага.

—Я всем так и говорю.

—Продолжай в том же духе. Ладно, Фрэнни, увидимся.

Оуэн пошел к задней двери, где после недолгих размышлений поднялся вверх по лестнице вместо того, чтобы пойти вниз. Рано или поздно Эйвери вернется домой. Можно было бы открыть дверь своим ключом, как-никак он — владелец дома, но это уж слишком. Оуэн уселся под дверью квартиры и вытащил телефон, решив скоротать время за чтением почты и ответами на сообщения.

Закончив, он взглянул на часы. Куда, черт возьми, она отправилась с доставкой? В Португалию?.. Пожалев, что не попросил у Фрэнни кофе, Оуэн попытался отвлечься игрой «Злобные птицы», правда, без особого успеха. Он на минутку закрыл глаза — пусть немного отдохнут, — и тут дала о себе знать бессонная ночь. С верным телефоном в руке Оуэн заснул прямо на полу.

6

Нагруженная пакетами с покупками, Эйвери распахнула дверь на лестницу, привычно задержалась на площадке, проверяя замок на задней двери «Весты», поднялась на свой этаж и замерла, мрачно глядя на распростертого у двери Оуэна.

—Это еще что такое? — требовательно спросила Эйвери, и только когда Оуэн не ответил, поняла, что он крепко спит.

—Ради всего святого!.. — пробормотала она и, шагнув ближе, толкнула его ногой.

—Ой! В чем дело? Вот черт!

—Что это ты тут делаешь?

—Жду тебя. — Оуэн сердито потер бедро там, куда пришелся удар туфлей, сегодня канареечно-желтой. — Где ты бродишь?

—Нужно было разнести заказы, потом зашла в продуктовый магазин, а там случайно встретила подругу, и мы... — Она замолчала на полуслове. — А собственно, с какой стати я перед тобой отчитываюсь? Почему ты дрыхнешь на полу перед моей квартирой?

—Потому что тебя не было дома. И я не спал. Я просто... думал. — Он поднялся на ноги и, моргая, посмотрел на Эйвери. — У тебя мокрые волосы.

—На улице моросит. Отойди, а? Мне тяжело.

Оуэн снова моргнул и взял у Эйвери пакеты. Она отперла дверь; Оуэн прошел через гостиную в кухню и плюхнул пакеты на стол. Эйвери следила за ним, снимая пальто и разматывая шарф.

—Давно ждешь? — спросила она.

—А который час?

Заметив, что Оуэн смотрит на часы, Эйвери подняла брови.

— Что-черт-возьми-происходит, вот который.

Она тоже вошла в кухню, бросив по пути пальто и шарф на спинку стула.

—Я хочу знать, что происходит.

—Это ты спал на пороге, — сказала Эйвери, раскладывая покупки.