Последняя любовь Аскольда

Ярина, позабыв о бегстве, протиснулась бочком мимо него в конюшню. Дверь за спиной хлопнула, и женщина резко обернулась, попав тут же в объятия Бажана.

– Ты ко мне пришла? Ты преследуешь меня, красавица? – жарко зашептали губы ей в ухо.

– Да.

Ярина потеряла способность здраво мыслить. Мужчина был рядом: любимый, родной, дорогой – разве можно устоять? По телу прошла волна острого возбуждения.

Бажан подтолкнул женщину к углу и повалил на кучу сена. Тут же он нашел ее рот и впился в него горячими губами. Сладкие поцелуи, блуждающие по телу руки сводили с ума. Ярина обняла его и отдалась блаженной неге, позабыв, что пришла сюда для серьезного разговора.

После быстрого утоления страсти Бажан встал, натянул штаны, не обращая на женщину, лежащую на сене, внимания. Продолжая сосредоточенно глядеть прямо перед собой, он открыл дверь, вывел из стойла коня, резко вскочил на него и ускакал.

Только теперь Ярина заметила, что лежит на куче сена с поднятой до пупа рубахой. Стало ужасно стыдно. Князь снова воспользовался ею, молча удовлетворив свою похоть. Что она творит с собой? Почему позволяет так издеваться? Как могла так низко пасть? Зачем она, как блудливая девка, проследовала за ним в конюшню?

Ярина заплакала. Какой милости ждать от князя? На что надеяться? Он не возьмет ее в жены – это ясно. Зачем ему связывать себя узами брака, когда она и так дозволяет творить с ней все, что ему заблагорассудится. Ей надо бежать отсюда без оглядки, пока он не превратил ее в послушную рабу. И видит Лада, он сможет это сделать. Ведь при одном лишь взгляде на него трясется тело, и подгибаются колени, и теряется всякая способность мыслить здраво.

Пошатываясь, Ярина поднялась, слегка поправила рубаху и побрела в свои покои, вовсе не заботясь о том, что ее кто-то может увидеть в столь неприглядном для вдовы виде. К счастью, во дворе никого не было, и никто не заметил ее – босую, с горящими от стыда щеками и растрепанными волосами.

Очутившись в своей светелке, Ярина привела себя в порядок, тщательно заплетя волосы в две косы, сложив их полукругом на затылке и закрыв вдовьим повойником. Натянув полусапожки, женщина вышла в сени и постучала в покои княгини.

Матушка князя, сидя на лавке, вышивала рушник. Она славилась на всю округу искусным рукоделием. Весь терем был увешан и застелен полавочниками, наоконниками, скатертями, покрывалами, наволочками и одеялами ее работы. Вышивки были выполнены на тонком полотне яркими дорогими нитками, чаще всего шелковыми, которые княгиня не скупясь покупала на богатом черниговском торгу. Ярина с завистью смотрела на княжеское рукоделие, понимая, что такого мастерства ей никогда не достичь.

Княгиня подняла от пялец глаза и посмотрела на гостью. Ярина поклонилась.

– Спасибо, княгиня, за гостеприимство, благодарствую за хлеб и соль, но пора мне и честь знать. Позволь съехать со двора твоего. Душа моя болит и мечется, просится к родным и любимым сердцу сестре, брату и дочери.

– Чем же не любо тебе здесь? – нахмурилась княгиня. – Или обидели мы тебя чем?

Старая женщина хитро посмотрела на Ярину. Та вспыхнула до корней волос: неужели она все знает?

А княгиня думала: «Уж я с Бажаном поговорю сегодня, всю душу вытрясу, а заставлю жениться на вдовушке. Ишь ты, вспугнул золотую птичку. Чем же он обидел ее?»

– Погоди немного, – продолжила она, – должен из Киева приехать гонец. Если князь Олег возьмет город, то туда и сын мой поедет и тебя попутно довезет. А одной в столь долгое путешествие ехать не след, мало ли татей на дорогах бродит.

– Я подумаю, – ответила Ярина, понимая все же, что не сможет отказаться от заботливого предложения княгини.

Ярина вернулась к себе и села за прядение, единственное из многочисленных женских дел, которое она умела делать вполне сносно. Плохо, что она не может выйти за пределы усадьбы для сбора трав.

Ярина боялась признаться знатным хозяевам в том, что владеет мастерством ведуньи, страшась отпугнуть от себя суеверную княгиню, которая так ласково к ней относится.

Ярина просидела за работой до вечера. В сумерках княгиня пригласила ее на ужин, прошедший в разговорах ни о чем. Обе боялись завести речь об отъезде. Наскоро поев, Ярина вернулась в свои покои, лениво сняла с себя верхнюю рубаху и прилегла на свое ложе.

Почувствовав сквозь сон прикосновение к лицу и груди, Ярина испуганно приподнялась и увидела перед собой Бажана. Он поспешно приложил палец к губам, предлагая не поднимать шума.

Она и не собиралась кричать. Просто казалось невероятным, что он сам пришел к ней. Но думать, почему и как, не хотелось: любимый рядом – и это все, что ей нужно. Ярина, увидев князя, тут же забыла, что собралась уезжать, чтобы больше никогда не поддаваться его чарам. Но нет, она никогда не сможет сказать ему «нет».

Ярина завороженно смотрела, как в лунных бликах посверкивает золотая змейка в ухе Бажана – он носил ее с детства от сглаза, – и сердце наполнялось щемящим чувством любви и покорности, страсти и неги. Жизнь больше не казалась тоскливой и мрачной, и верилось, что все будет прекрасно.