Последняя любовь лейтенанта Петреску

– Хорошо, – согласился Эдуард, – пусть ты будешь национальным героем Молдавии в границах 1989 года. В любом случае, это не слагает с тебя почетной обязанности сотрудника СИБ выполнить приказ командира, получить орден, и стать живой легендой спецслужб.

– Легендой…

– Конечно. Ведь Смирнов не кто иной, как участник международного террористического движения. Оружие, изготовляемое на заводах Тирасполя, отправляется эшелонами талибам в Афганистан, бандитам в Ираке, поставщикам живого товара в Албанию…

– Вот ведь мерзавцы, – воодушевился стажер, – я согласен. Но как? Стреляю я не очень хорошо, примами рукопашного боя не владею.

– Все просто, стажер. Через день, на рассвете, ты выедешь в Тирасполь на машине редакции одной из газет. С тобой будет журналист. Некий Дан Балан. Он будет брать интервью у Смирнова, в связи с очередной годовщиной так называемой независимости так называемой Молдавской Приднестровской республики. По легенде ты – фотограф.

– Я плохо снимаю

– Это даже хорошо. Почти все молдавские газетные фотографы плохо снимают. Ты не будешь выделяться из серой массы. Во время интервью подойдешь к Смирнову, и слегка коснешься его рукавом этого пиджака. Здесь, в рукаве, как ты видишь, вмонтирован специальный шприц. Укола Смирнов даже не почувствует. Вы уедете, и все.

– Он умрет?

– Нет, будет жить долго и счастливо. Умрет, конечно.

– Он будет сильно мучаться?

– Ну, я не думаю. Яд действует через сутки после укола, и особых мучений жертва не испытывает.

– Господин Танасе знает о том, что я должен сделать?

– Нет. Эту операцию веду я. Господин Танасе занят сейчас другим делом: собирается разгромить террористическую ячейку в Кишиневе, и изловить самого Бен Ладена.

– Бен Ладен в Кишиневе?

– А где же ему еще быть?!

– Если меня поймают…

– Ты ничего не знаешь, в СИБ не был, откуда шприц в рукаве, даже не догадываешься.

– Можно будет, – придумал стажер, – списать его на отвратительную работу легкой промышленности нашей республики.

– Я патриот, я не могу отказаться выполнять этот приказ, – стажер встал, и пошатнулся, – торжественно клянусь, что выполню свой долг до конца.

– Умница, стажер, – встал и Эдуард, – дай я тебя расцелую.

Константин Танасе на черно-белом экране монитора уснул, положив голову на руки. Эдуард, обслюнявив стажера, аккуратно вынул шприц из специальной петли в рукаве пиджака.

– Что вы собираетесь делать? – заинтересовался стажер.

– Собственно, наполнить шприц ядом.

– А можно узнать, – присел на корточки любопытный юноша, – его компоненты? Я просто так. Для мемуаров. Ведь рано иди поздно я их напишу.

– Для твоего же блага советую, – радушно улыбнулся Эдуард, – напиши их как можно позже. Желательно, в доме для престарелых. Поздно ночью. Под кроватью. Чернилами из молока.

– Ну, все-таки?

– Объясняю. Раньше для таких целей мы использовали сок зеленой кукурузы. Это только дурачкам смешно!

– Простите, я не специально…

– Так вот, этот сок крайне ядовит. Как, впрочем, и листья помидоров или картофеля. Ты ведь, я погляжу, у нас специалист по ботанике, должен знать…

– Так точно. Часть растений из семейства пасленовых – ядовиты.

– Ну, вот. Потом враги нашли противоядие от сока зеленой кукурузы. И нашим специалистам пришлось срочно изыскивать новые средства. Помог случай. Полиция накрыла притон, в котором производилась фальсифицированная водка «Пробка».

– Раскрученная марка, – кивнул стажер.

– Она, – осторожно капал яд в шприц Эдуард, – как оказалось, обладала силой яда, несравнимого даже с таким знаменитым отравляющим веществом, как кураре.

– Читал. У Луи Буссенара.

– Выяснилось, что после употребления ста-двухсот граммов этой водки, человек слепнет, глохнет и немеет. Это было то, что нам нужно. Мы конфисковали партию, которую полицейские уже хотели сбыть на рынок через знакомых, а наши специалисты сделали из этого варева концентрат.

– У меня есть предложение!

Эдуард, осторожно переливавший яд, всем своим видом выразил заинтересованность. Стажер внимательно следил за пальцами майора.

– Я думаю, – начал он, – что процедуру нейтрализации нашего главного врага можно значительно упростить.

– Это как? – хмыкнул Эдуард, закончивший переливать яд.

– Достаточно просто остаться после интервью со Смирновым в кабинете, и предложить ему выпить. И поставить на стол бутылку названной вами водки.

– Неплохо, стажер, – одобрительно кивнул Эдуард, – только понимаешь, в чем тут загвоздка. Смирнов на такую водку и смотреть не станет. Он коньяк пьет, хороший. «Квинт» называется. Слышал?

– Конечно, господин майор.

– Да зови ты меня просто. По-дружески. Эдуард Николаевич.

– Конечно, Эдуард Николаевич, я знаю, что за коньяк «Квинт».

– Да… В Кишиневе по двадцать долларов за бутылку идет, а в Тирасполе – по пять. Кстати, после того, как задание выполнишь, заедете в фирменный магазин, купите ящик коньяка. Денег я дам.

– Вас понял.

– Молодец. Так что, вариант с распитием водки не подходит. И потом, а что, если охрана, не дай Бог, прикажет тебе выпить первому, на, так сказать, пробу? А? Ха-ха.

– Окочурюсь?