Последняя миля

– Назавтра я проезжал мимо ломбарда. В крохотном деловом центре. Поначалу я о нем даже не думал, но потом у меня возникла идея. Зашел внутрь с мыслью заложить что-нибудь. У меня были медали, старый табельный пистолет… Если б я их заложил, то мог бы купить чего-нибудь поесть. Да и ехал я почитай что на последних пара́х. Может, заправился бы и докатил до следующей сраной дыры… В общем, там был чувак. Высокий белый парень.

– Рой Марс, – пояснила Джеймисон. – Он там работал.

– Но имени его я тогда не знал, – кивнул Монтгомери. – Я вытащил вещи и показал ему, но он сказал, что подобный хлам их не интересует. Сказал, в Техасе уйма бывших солдат, и показал ящик, набитый стволами и старыми медалями, которые ему чуваки заложили, да так и не выкупили.

Богарт с Декером переглянулись.

– В общем, – продолжал Монтгомери, – это меня взбеленило. Я спросил парня, не ветеран ли он, а он сказал, не мое дело, а ежели я ищу милостыню, то не туда пришел, потому что они и так гроши считают. Потом дверь открылась, и зашел другой посетитель. Я встал на углу и последил. Когда чувак открыл кассу, я увидел там деньги. Тогда-то и понял, что козел мне соврал. Деньги у него были. Он считал отнюдь не гроши. Это взбеленило меня еще пуще.

– И что вы тогда сделали? – осведомился Богарт.

– Вернулся в машину и принялся ждать. Армия приучает к терпению. Я охотился за этим чуваком, и мне было до лампочки, сколько это займет. Он закрыл лавочку в девять, сел в машину и уехал. Я последовал за ним. Он приехал домой в жуткую глушь. Ни единого дома окрест. Меня это вполне устраивало. Он зашел в дом. Я припарковал машину и вылез.

– Какого рода автомобиль был у вас? – справился Декер.

– Ржавый кусок дерьма. «Понтиак Гран-При» семьдесят седьмого года, ви-восемь, темно-синий, здоровенный, как дом, – ни на миг не замявшись, отрапортовал Монтгомери. – На капоте этой хреновины можно было запросто вертолет посадить.

– Удивлен, что вы помните это в таких деталях.

– Да я прожил в этой машине с год.

– Она принадлежала вам? – уточнил Декер.

Монтгомери поднял глаза на него:

– Где-то угнал, а номер раздобыл по пути на штрафстоянке в Теннесси. Не помню, где именно.

– Итак, вы ждали около дома? – подсказал Амос.

– Верно, вел наблюдение на месте. Опять же армия научила. Мне было видно пару окон, а меня не видели. Их было всего двое. Он и, предположил я, его жена. Помню, она была черная, что меня удивило, потому как он был белый.

– Ладно, – произнес Декер. – И что тогда?

– Выждал где-то до полдвенадцатого или чуть попозжее.

– Вы в этом уверены? – спросил Декер.

– Ага, а что? – удивленно глянул на него Монтгомери.

– Просто уточнил. Продолжайте.

– Ну, в общем, вошел я через заднюю дверь. Она была не заперта. Достал ствол.

– Какого рода ствол? – спросил Богарт.

– Мой табельный, который пытался заложить.

– И что потом? – кивнул Декер.

– Внизу их не было. Я видел, как свет выключили, а потом зажгли наверху. Решил, что они укладываются. Прокрался по лестнице, но спутал комнату. Зашел в спальню, но там было пусто. Плакаты с девицами на стенах, везде спортивное снаряжение, так что я решил, что это комната пацана. Испугался, что тот спит в кровати, но она была пуста.

– И тогда вы его и увидали? – спросил Декер. Этот вопрос заставил Джеймисон и Дэвенпорт пристально взглянуть на него.

– Ага, – облизнув губы, кивнул Монтгомери. – Дробовик был на полке на стене. Вот я и подумал, что пользоваться своим табельным оружием не могу, а то попадусь. Оно может вывести на меня, ну, знаете, через баллистику.

– Без вашего оружия – нет, – возразил Богарт.

– Ага, но меня могли арестовать, и тогда получили бы мою «пушку», – парировал Монтгомери.

– Продолжайте, – призвал Декер.

– Я взял дробовик, нашел патроны для него в выдвижном ящичке под полкой и зарядил. Потом пошел в их спальню. Они спали в постели, но я заставил их подняться. Они сдрейфили до усрачки. Козел меня помнил. Я сказал ему, чтоб отдал деньги из кассы в ломбарде. Если он не будет жмотиться, я оставлю им жизнь. Он сказал, что это невозможно, потому что владелец забирает их каждый вечер и кладет в банковскую ночную депозитную ячейку. Это меня взбесило. Видите ли, я думал, это он владелец, а он оказался каким-то жалким служащим. А пыжился, будто эта треклятая лавчонка принадлежит ему. Не люблю я, когда мне врут. Как-то не воспринимаю. Держу пари, сукин сын мундир даже в руках не держал. И еще дерет нос передо мной?! Говорит, что милостыню мне не подаст?! – Монтгомери решительно тряхнул головой. – Кем он себя возомнил, черт возьми?! Вот я и пальнул в него. Его жена заверещала. Не мог же я оставить ее в живых, верно? Так что пристрелил и ее.

Монтгомери вдруг прикусил язык и посмотрел на Джеймисон и Дэвенпорт.

– В чем дело? – осведомился Декер.

– Мне было не по себе, что шлепнул женщину, но ничего другого мне не оставалось. – Он пожал плечами. – Я убивал людей. И на поле боя, и вне. Но женщин я до того ни разу не убивал. Это ведь он был виноват, а не она.