Последняя миля (ЛП)

В ресторанчике "У Элис" НЕЛЬЗЯ получить все, что заблагорассудится, - подумала девушка. - Ведь там почти ничего не осталось. Она сидела в одной из дальних кабинок макаронного павильона, наклонившись вперед, опершись локтями о стол и положив подбородок на переплетенные пальцы. Элис пребывала в такой позе уже несколько часов, и поясница ужасно болела, но девушке было наплевать. Какое это сейчас имеет значение? Что вообще имеет значение?

После Прибытия - откуда только взялось сие название? - Элис удалось попасть в павильон, что само по себе являлось очень удачным обстоятельством, ведь казалось, половина свихнувшегося города помышляла о том же. Желающих укрыться от умирающих птиц и ужасных взоров проклятых гляделок было настолько много, что Джордану, одному из менеджеров, пришлось закрыть входную дверь на замок. К сожалению, у удачи имелась и обратная сторона: люди оказались заперты внутри.

Иногда Элис задумывалась над участью родителей и младшего брата. Она пыталась дозвониться до них, но телефон умер... как, вероятно, и ее домочадцы. Девушке следовало бы оплакивать их, но доподлинно неведомо, мертвы ли они, ведь верно? Кроме того, не то чтобы родичи ей так уж сильно нравились. Они были занозами в заднице, особенно брат. Хорошо хоть, что Прибытие произошло именно тогда, когда произошло, а то бы Элис застряла с ними под одной крышей.

В павильоне отсутствовало электричество, наверное, как и везде. Свет проникал через окна. Джордан опустил жалюзи, оставив между пластиковыми планками щелочки, чтобы не прозябать в полнейшей темноте. Сначала по этому поводу возник спор. Успевшие войти внутрь до того, как Джордан закрыл дверь, - Элис не считала их клиентами и поэтому не собиралась обслуживать - были не согласны оставить жалюзи хоть сколечко приоткрытыми. Один толстый мужчина средних лет с редеющими рыжими волосами, который регулярно объедался в макаронном павильоне с тех самых пор, как девушка начала там работать, вкратце изложил мнение группы: Мы же не хотим, чтобы другие знали о нашем пребывании здесь, правда? И под "другими", очевидно, он подразумевал эти треклятые ШТУКИ снаружи!

А затем Толстяк упер свои мясистые руки в широченные бока, как бы говоря: Что скажешь на это, мистер Мужчина?

Молодой человек взглянул так, словно не желал ничего лучшего, чем погрузить пальцы в рыхлые тестообразные складки шеи, добраться до трахеи и выдавить жизнь из этого тупого жирного засранца.

Но Джордан показал класс. В конце концов, он не зря работал менеджером. Спокойным голосом молодой человек ответил: Окна не укреплены, сэр. Любой сможет прорваться через них, если пожелает. Не знаю, как вы, но я не хочу сидеть во мраке, гадая, что за хуйло присаживается рядышком.

В итоге группа проголосовала за то, чтобы Джордан держал жалюзи частично открытыми днем, а ночью... ну, это не имело значения, поскольку солнце не заходило с момента Прибытия. Поэтому жалюзи полностью никогда не закрывались. Элис восхищалась Джорданом, ведь он не стал терпеть дерьмо от Толстяка и остальных, но не была уверена, что довольна тем, как все обернулось. Внутри павильона по-прежнему оставалось дьявольски темно, и периодически люди - девушка, по крайней мере, надеялась, что это именно они, так как боялась присматриваться слишком внимательно, - снаружи подходили к окнам, заглядывая в них. Тогда все запершиеся старались держаться подальше от окон, ютясь в задней части павильона, иногда даже залезая под столы. Черт, некоторые заползли под столы сразу после Прибытия и оставались там с тех пор. Никто, включая Джордана, не мог их оттуда вытащить даже для похода в туалет. Они мочились и гадили в штаны, источая густое зловоние. А тот факт, что ни один из присутствующих не мылся с часа Прибытия, не способствовал улучшению запаха. Элис отдала бы все, чтобы только принять душ, пусть даже холодный!