Последняя милость

— Я прочитал вашу книгу, — сказал Гамаш. Они с Руфью сидели перед камином, в котором весело пылал огонь. Питер возился в кухне, а Клара рылась на книжных полках в поисках какой-нибудь книги, которую еще не читала.

Одного взгляда на Руфь было достаточно, чтобы понять, что с комплиментами к ней лучше не соваться. Эта дама скорее позволила бы опустить себя в котел с кипящим маслом, чем стала их выслушивать. Проигнорировав реплику Гамаша, она сделала изрядный глоток виски.

— Но у моей жены возник один вопрос.

— У вас есть жена? Неужели кто-то согласился выйти за вас замуж?

— Представьте себе. Причем она даже была не очень сильно пьяна, когда принимала мое предложение. Так вот, она хотела узнать, что означает «ЧУДО».

— Меня совершенно не удивляет, что ваша жена понятия не имеет о чудесах. Чего она еще не знает?

— Руфь, моя жена библиотекарь, и она говорит, что, исходя из ее опыта, если автор использует заглавные буквы, то он что-то хочет этим сказать. То есть каждая буква имеет свое собственное значение. Ваша книга называется «я — ЧУДО». «ЧУДО» написано заглавными буквами.

— А она совсем неглупа, ваша жена. Она первая обратила на это внимание. ЧУДО означает Чертовски Убедительная Двуличная Обманщица. Я — ЧУДО.

— Исчерпывающая характеристика, — согласился Гамаш.

Агенту Роберту Лемье пришлось сменить ряд, чтобы дать дорогу какому-то сумасшедшему, который, похоже, понятия не имел о том, какую дистанцию следует соблюдать на автостраде при скорости сто сорок километров в час. В другой ситуации он бы установил на крыше мигалку и остановил этого психа, но сейчас ему было не до того.

Лемье был уверен, что хорошо справился со всеми поручениями, которые дал ему Гамаш. Он убедил полицейского художника сделать рисунок. Он побывал на автобусной станции и в приюте миссии «Олд Бруэри». Ему удалось очень много сделать по делу Элле, расследование которого старший инспектор, судя по всему, не хотел афишировать.

Последний факт он отметил в своих записях.

Агенту Лемье удалось добиться своего. Первоочередная задача, стоявшая перед ним, была выполнена. Он был уверен, что старший инспектор Гамаш ему доверял. А это было самое главное. Ведь именно доверие Гамаша было ключом ко всему остальному.

— Насколько я помню, единственным человеком, который во время матча не сидел на месте, был фотограф, — сказала Мирна несколько минут спустя. Сразу после того как она вернулась, Гамаш отвел ее в сторону, чтобы вкратце расспросить о визите к Роберту и Кри. Мирна согласилась с его мнением, что у девочки явно серьезные проблемы с психикой, и они договорились встретиться на следующий день, чтобы поговорить более обстоятельно.

Теперь же они все сидели в гостиной. На раскладных столиках дымились тарелки с «фирменным блюдом» Питера. Клара говорила правду. Это странное горячее месиво из картофельного пюре, жареной индейки, гороха и подливки выглядело, как помои, но на вкус было совершенно восхитительным. Свежий хлеб и миски с зеленым салатом стояли на журнальном столике. Люси сновала между гостями с видом голодной акулы.

— Этот фотограф вообще постоянно выскакивал то тут, то там, как чертик из табакерки, — согласилась Клара, намазывая маслом аппетитную горбушку. — Но он фотографировал только Сиси.

— Ему за это платили, — объяснил Гамаш. — А где были вы все?

Он сделал глоток красного вина и приготовился внимательно слушать.

— Я сидела на трибуне рядом с Оливье, — сказала Руфь.

— Я сидела между Мирной и Габри, — вспомнила Клара. — А Питер играл.

— Ричард Лайон сидел рядом со мной, — сказала Мирна.

— Он никуда не отлучался? — поинтересовался Гамаш.

— Нет. Это абсолютно точно. Я чувствовала рядом живое тепло и обязательно бы заметила, если бы он встал. А что говорит Кей Томпсон? Она же сидела прямо рядом с Сиси. Наверняка она что-то видела.

Все согласно закивали и повернулись к Гамашу. Старший инспектор отрицательно покачал головой.

— Я разговаривал с ней сегодня. Она говорит, что ничего не видела и поняла, что что-то случилось только тогда, когда Сиси закричала.

— Я ничего не слышала, — сказала Руфь.

— Никто ничего не слышал, — кивнул Гамаш. — Ведь именно в этот момент Матушка очищала «дом».

— Конечно! — вспомнил Питер. — Стоял страшный шум. Все кричали и хлопали.

— А как насчет Кри? — поинтересовался Гамаш. — Кто-нибудь видел, где была она?

Ответом ему было общее молчание.

Гамаш в который раз попытался поставить себя на место Кри. Что должна была чувствовать эта девочка? Никому не было дела ни до ее чувств, ни до ее боли. Она все держала в себе. Несмотря на необъятные размеры, ее никто никогда не замечал, как будто она была человеком-невидимкой. Что происходит в душе ребенка, который всем безразличен до такой степени, что его даже не видят?

— У вас есть Библия? — обратился он к Кларе. — Мне необходим Ветхий Завет на английском.

Они подошли к книжному шкафу, и после довольно продолжительных поисков Кларе все же удалось найти то, что нужно.

— Можно взять книгу с собой? Я верну ее вам завтра.