Последняя милость

Клара подошла к ней, заметив, что рвота успела застыть, образовав ледяной панцирь на заскорузлом одеяле, которое нищенка прижимала к коленям худыми руками. Теперь, при ближайшем рассмотрении, было совершенно ясно, что это все-таки женщина. Глядя на неряшливые космы седых волос, Клара наклонилась к ней, и ее саму чуть не вырвало от нестерпимой вони. Она инстинктивно отпрянула, но тотчас же взяла себя в руки и присела на корточки напротив несчастной.

— Я принесла вам немного еды, — сказала она сначала по-английски, а потом по-французски, пододвигая пакет с бутербродом поближе и протягивая стаканчик с кофе так, чтобы нищенка могла его видеть.

Та даже не пошевелилась, и это встревожило Клару. Может быть, она умерла? Протянув руку, Клара легонько коснулась покрытого глубоко въевшейся грязью подбородка и слегка приподняла его.

— С вами все в порядке?

Рука в черной от грязи, зловонной варежке резко взметнулась вверх и обхватила ее запястье. Нищенка подняла голову, и Клара увидела перед собой усталые, слезящиеся глаза, которые пристально смотрели на нее.

— Я всегда любила твое искусство, Клара.

Глава 5

— Совершенно невероятно.

Мирна не хотела обидеть подругу недоверием, хотя, честно говоря, «невероятно» — это еще было мягко сказано. То, что рассказала ей Клара, казалось просто неправдоподобным. Тем не менее, несмотря на чашку горячего чая и жаркий огонь, пылавший в дровяной печке, руки Мирны покрылись гусиной кожей.

Накануне они проделали весь обратный путь из Монреаля в молчании. Тишину в салоне машины нарушали лишь звуки рождественского концерта, который транслировался по Си-би-си. Но этим утром Клара явилась к ней в магазин ни свет ни заря, сияющая и оживленная, жаждущая поделиться своей фантастической историей.

— Тем не менее все было именно так.

Отхлебнув чаю, Клара взяла очередное песочное печеньице в форме звездочки, думая о том, когда наконец можно будет с чистой совестью запустить руки в многочисленные вазочки с лакричными конфетами и имбирными цукатами, которые Мирна расставила по всему магазину.

— Она действительно сказала: «Я всегда любила твое искусство, Клара»?

Клара кивнула.

— И это было сразу после того, как Сиси назвала твое искусство… Ну, в общем, это неважно.

— Не Сиси, а Фортан. Дилетантское и тривиальное. Вот как он его назвал. Но это действительно неважно. Главное, что Богу нравятся мои работы.

— А под Богом ты подразумеваешь заросшую грязью нищенку?

— Совершенно верно.

Сидевшая в кресле-качалке Мирна подалась вперед всем своим мощным телом. Вокруг нее, как обычно, громоздились стопки книг, которые еще предстояло просмотреть и оценить. Кларе иногда казалось, что у этих книг есть ноги и они повсюду ходят за Мирной. Где бы она ни появилась, книги всегда оказывались рядом, как увесистые визитные карточки.

Мирна вспоминала вчерашний день. Она тоже заметила бездомную бродяжку, но в этом не было ничего удивительного. Мирна всегда обращала внимание на представителей этого племени. Она часто задумывалась над тем, что она сделает, если увидит среди них знакомое лицо. Она годами наблюдала некоторых пациентов психиатрической клиники Монреаля, по поводу которых в один отнюдь не прекрасный день поступало распоряжение о выписке. За одну ночь эти люди из «пациентов» превращались в «клиентов», и их предстояло выпустить в большой мир, открывавшийся за стенами больницы. Мирна, конечно, пыталась возражать, но в конце концов сдавалась и оказывалась сидящей за потертым столом напротив проходящей перед ней череды «клиентов». Глядя им в глаза, она протягивала лживую бумажку, в которой говорилось, что они вполне дееспособны и в состоянии позаботиться о себе. Единственное, что Мирна могла сделать, — это снабдить их необходимыми рецептами и уповать на Божий промысел.

Большинство из них наверняка очень быстро теряли рецепты, а что до Божьего промысла, то Мирна сомневалась, что кто-либо из них вообще умел молиться.

Хотя возможно, что Кларина нищенка была исключением.

Мирна наблюдала за подругой, спокойно потягивающей чай из кружки, и думала о том, возможно ли такое, что вчера, на заснеженных улицах Монреаля, Клара действительно встретилась с Богом. Мирна не просто верила в Бога, она постоянно молилась о том, чтобы Он не оказался одним из тех мужчин и женщин, которых она предала, подписав документы об их выписке из больницы. Груз полного тела был не единственным, который Мирне приходилось нести по жизни.