Последняя мировая. История одного снайпера

— Тык вы, стало быть, пришли к нам на помощь? И что же, это все? — оглядел наши немногочисленные ряды пожилой, как оказалось, мужик, выходя из тени. — А где же остальные?

— Остальных нет, — слегка притихшим голосом ответил Сбруев. — Часть разрушена авиаударом. Это оружие, — указал он на автомат, висевший у него на шее — немногое, что осталось от неё. А мы — лишь горстка выживших по случайному стечению обстоятельств. Кроме нас больше никого нет, и вряд ли кто-либо вообще будет. Мы лишь ищем место, где остановиться на ночь.

Мужик опустил ружьё и подошёл ближе, рассматривая нас:

— Ну что ж, тогда милости просим. Я — Максим Тимофеевич, преподаватель. В округе вам всё равно не сыскать нормального места для ночлега — здесь вокруг практически одни руины. Мы обосновали лагерь в местном бомбоубежище и собираем туда всех уцелевших и раненных. Вы тоже можете остановиться у нас на ночь.

— Звучит заманчиво, — протягивая руку незнакомцу, шагнул навстречу полковник. — Я — полковник Сбруев Олег Иванович, — а это, — окинул он нас рукой, — мои товарищи по сопротивлению.

— Меня можете звать просто Сергеем, — пожал тот руку нашему командиру. — Извиняюсь, что принял вас таким образом. Но сами понимаете — теперь неизвестно, кому можно доверять, а кому нет.

— Понимаю. Ладно, как обстановка? Что слышно, что видели, как обстоят дела с выжившими и много ли их?

— Что говорить — сами видите. Взрыв буквально скинул нас с кроватей. Сначала я решил, что взорвался припортовый завод или нефтеперерабатывающий, но когда увидел разрушения и гриб над домами, сразу всё понял. Мне повезло — вот тот полуразрушенный дом, — указал он на «сталинку», — прикрыл вот этот, в котором я живу, — окинул он рукой соседний одноэтажный дом. — Поэтому я проснулся живым. Но не многим повезло так же, как нам. Мы с женой пережидали три часа в туалете на дне ванны. А потом, я сразу же побежал к бомбоубежищу. Это здесь, в соседнем дворе. В прошлом, уже в прошлом, — вздохнул он, — я преподавал Гражданскую оборону в местном ВУЗе. Мы иногда ходили со студентами в это бомбоубежище, поэтому у меня был ключ. Я разыскал всех, кого только нашёл и уговорил спрятаться там. Тех, что смогли, мы вытащили из-под обломков. Один вообще еле живой — ему бы в больницу. Не знаю, сколько он ещё протянет…

— Сколько всего человек?

— Около тридцати, может уже больше.

— А обстановка?

— Пока спокойно. Мы ожидали, что помощь придёт быстро, но, насколько я вижу, надежды уже мало. Днём где-то неподалёку пролетал вертолёт. Мы думали, что это наши, но он улетел, и мы так и не увидели его.

— Это был вражеский вертолёт. Мы заметили его ещё на подходе к городу. Он осматривал разрушенную военную часть, о которой я уже говорил. Хорошо, что он вас не видел. А то неизвестно, что бы они с вами сделали. Города разрушены, войска разбиты, а те, что остались, по всей видимости, разрознены. Вас некому защищать от противника. Если враги применили ядерное оружие, неизвестно, нужны ли мы им вообще, даже как рабы. Поэтому прячьтесь и не высовывайтесь. Мы же будем искать те войсковые соединения, что ещё остались, но, похоже, их следы будет найти нелегко, если вообще кто-нибудь из них уцелел. Скорее всего, вся страна лежит в руинах.

— Но как это возможно? — поразился Сергей. — Откуда вы всё это знаете?

— Пока что это всего лишь предположения, исходя из того, что мы видели. И лучше бы они ими и остались. Мы точно не знаем, что происходит, но надеемся выяснить. Пока мы не сумели найти ни одного исправного передатчика, чтобы связаться хоть с кем-нибудь, поэтому и пришли в город.

— Боюсь, ничего подобного вы тут не найдёте. Электромагнитный импульс уничтожил всю электронику в городе, а у нас в бомбоубежище уже давно не было никакой рации.

— Ладно, уже поздно, нам стоит укрыться в вашем убежище. Думаю, это лучшее место для всех нас. Что ж, ведите нас, Сергей.

— Да, конечно, — махнул он рукой, осматриваясь по сторонам. — Следуйте за мной.

Мы прошли через двор, перебираясь через развалины частично, а кое-где полностью разрушенных домов, которые были не в силах противостоять разрушающей силе взрыва. Казалось, что здания, а особенно стены, которые располагались перпендикулярно направлению ударной волны, словно разлетелись на кирпичики, задетые чей-то неаккуратной рукой. Машины на улицах были перевёрнуты или лежали на боку, занёсённые снегом и теперь абсолютно бесполезные.

— Если честно, — говорил преподаватель, проводя нас через завалы, — разрушения оказались не такими значительными, как можно было предполагать. Похоже, заряд ядерной бомбы был невелик. Насколько я знаю, в таком случае достигается большая сила электромагнитного импульса.

— Что мы и наблюдаем, — добавил Валера.

— Возможно, но это уже не так важно, — сказал полковник. — Сейчас важнее определить то, что противник задумывает делать дальше, а уже из этого строить свою линию поведения, особенно, если мы так и не найдём никого из наших военных.