Последняя надежда

Опустив жалюзи, я отступаю назад в комнату. Уже по привычке я перехожу к лампам, провожу рукой по абажуру, затем пальцами по телефону и под ним. Я ищу жучки. Не те, что едят мебель (надеюсь), а те, что прослушивают.

В моей комнате небезопасно. Нет ни малейших сомнений, они слышат все, что я говорю. Мне нужно найти все жучки.

А еще мне нужно найти кого-то, кто мне поможет. Не представляю, как это возможно, учитывая, что я не могу никому доверять.

Я должна что-то сделать. Знаю, что умру, как только сумочка исчезнет, а информация будет продана. Ведь как только произойдет купля-продажа, я стану бесполезной.

У меня осталось три дня и три цвета на то, чтобы что-то придумать. На самом деле два, потому что сегодня примерно через час мне нужно пойти в кафе и встретиться с красным.

С неглубоким вздохом натягиваю рукав на свои новые синяки, поправляю волосы в зеркало, и я почти готова к выходу.

Почти.

Закрыв дверь в ванную, я смотрю на часы. Они не позволили мне иметь сотовый телефон, но чтобы иметь возможность узнавать время, они дали мне дешевые силиконовые розовые часы. У меня есть час, а кафе всего в пяти минутах ходьбы. У меня есть время. Так много времени. Все это время сводит мне с ума.

Я захожу в ванную комнату и пробегаю пальцами по раковине и под ней, проверяю трубы и даже краны. Под одним из кранов я нахожу крошечное устройство для прослушивания, разбиваю его и смываю в унитаз. Не найдя других, я вздыхаю и открываю сумочку.

У меня всегда немного шевелились волосы на голове при мысли о том, чтобы заглянуть в сумочку. Наверное, я боюсь, что найду что-то ужасное. Как ракетные ядерные коды или другое оружие. Черт, я не знаю. Думаю, от этих парней всего можно ожидать.

Фуке всегда приходит и проверяет содержимое сумки, хотя я думаю, он просто выпендривается. Не знаю, почему сегодня, когда он проверяет ее, я начинаю кое-что подозревать. Однако все выглядит, как обычно. Пять разноцветных папок с липкими стикерами и наклейками. Внутри так же несколько одиноких листов бумаги с информацией о местных событиях и бесполезными таблицами для моего прикрытия. Там есть iPad с вырубленным Wi-Fi, чтобы добавить правдоподобности моему образу бизнес-леди. А еще губные помады, ручки и гигиенические прокладки. У меня есть даже несколько ключей на цепочке, но что они открывают, я не знаю. Игнорируя весь этот хлам, думаю о том, сколько еще жучков в комнате. Я проверяю сумочку, вытаскиваю папки и кладу их на столешницу, газеты туда же. Сумка пустеет, и провожу пальцами по подкладке. Кажется, я становлюсь параноиком.

Однако я нахожу другое подслушивающее устройство. Небольшого размера. Тонкое. Просто маленький твердый кружочек в углу подкладки, который доказывает, что нигде не безопасно. Сколько бы я не находила жучков, всех не найду. Черт. Оставляю этот в сумке, так они не будут знать, что я знаю про него.

Сейчас ощущаю себя в ловушке еще сильнее, чем когда-либо.

Мне нужно выйти. Неважно, что у меня есть час до встречи со следующим контактом. Но в ванной комнате становится невыносимо душно, и мне просто нужно выйти. Схватив сумку, проверяю свой кошелек. Там немного денег, ведь я встречаюсь с людьми в кафе, ресторанах и других общественных местах.

Я пойду одна. Но это неважно, ведь они слышат все, что говорю, верно? Безрадостный смешок вырывается у меня из горла от сдавленных рыданий. Хочу выбросить сумку и свалить из этого места.

Но я так не могу... и просто выхожу из гостиничного номера.

Пять минут спустя, я иду вниз по оживленной улице Мирафлорес и отчаянно пытаюсь найти теплое дружелюбное место. Район милый, но полон людей. Я колеблюсь, но вспоминаю испанский язык, позабытый со средней школы, и могу ориентироваться в этом районе. Неплохо разбираюсь в таких вещах, как еда, деньги, и где туалет.

Я прохожу мимо кафе, где слишком много народу, чтобы успокоиться, поэтому останавливаюсь рядом с торговцем под ярко-синим зонтиком и его фруктами и закусками. Может быть... может быть, я просто погуляю вместо еды. Но Фуке и Дюваль – дерьмовые похитители, они все время забывают меня кормить, и чаще всего я голодаю.

Хотя не слишком зависима от еды, но есть-то надо.

Я созерцаю горячий чурро⁴ и достаю кошелек, когда рядом со мной останавливается мужчина.

Есть поговорка, что продавцы обуви, судят всех по обуви. Наверное, я обращаю внимание на руки всех остальных, потому что я модель рук. У этого мужчины хорошие руки. У него в руках бумажный стаканчик с кофе, который он сжимает длинными крепкими пальцами. Хорошие костяшки пальцев. Ногти аккуратно подрезаны. Мужчины, с которыми я встречалась, обычно обладали короткими, зубчатыми и обгрызенными ногтями. Это признак тревожности. Этот человек ни о чем не тревожится.

Он безопасный.

Он смотрит на меня, ослепительно улыбаясь, и говорит на идеальном английском без акцента.

– Посоветовать что-то?