Последняя надежда

– Я хочу пососать твои сиськи и трахнуть тебя своим членом, пока ты будешь прикована наручниками к кровати. Тебе это нравится?

– Да, пожалуйста.

Ее сладкое влагалище снова сжимается в предвкушении.

Одной рукой я сжимаю ее попку, а другой сжимаю себя. Ава раздвигает ноги, и мы задыхаемся, когда я кладу широкую головку своего члена у ее влажного входа. Она всегда такая мокрая для меня, такая готовая.

– Сейчас? – спрашиваю я.

Она кивает, зажав губу между двумя рядами идеальных зубов. Я осторожно проскальзываю в нее, останавливаясь на каждом этапе, чтобы убедиться, что ей удобно, и это правильная сторона удовольствия для нее.

– Продолжай, детка. Ты должен быть во мне сейчас! – ее требования перерезают натянутые путы моего самоконтроля.

Я проталкиваюсь в неё, пока мои яйца не хлопают по ее заднице. Она кричит, но теперь я узнаю этот высокий пронзительный звук, как один из полного гребаного восторга.

– Боже, я чувствую все с тобой. Все. А теперь поторопись, – приказывает она, отталкиваясь и переворачивая нас, и прижимается бедрами ко мне.

Я позволяю ей трахнуть и использовать меня, когда вцепляюсь в один сосок. Ава слегка сдерживает меня с моими большими лапами, зажатыми вокруг ее бедер, и моим ртом, пожирающим ее грудь, когда полностью овладевает мной. Она самозабвенно скачет на мне, прижимаясь клитором к моей лобковой кости, и насаживается на мой член, пока не откидывает голову назад.

Я толкаюсь в нее, поднимая, пока ее сиськи не подпрыгивают, волосы качаются, и все ее тело – одно неровное эротическое движение. Я трахаю ее, пока у меня в глазах не появляются звезды, и все мое сердце взрывается, как бомба. Она последняя надежда для меня.

Эпилог

Ава

Прошел уже месяц, а я все еще не могу смириться со смертью Розы. Я ловлю себя на том, что хочу позвонить ей, чтобы рассказать смешную шутку, или вижу платье на одной из островитянок и думаю: «О, это бы здорово смотрелось на Розе». Потом вспоминаю, что она мертва, и боль уже не проходит. Может быть, не существует пути без боли.

Хотя Роза мне снится. Время от времени она навещает меня, всегда улыбается и выглядит счастливой. Возможно потому, что именно такой я видела ее при жизни, именно такой хочу видеть ее и после смерти. Впрочем, все в порядке. Когда-нибудь эти мечты исчезнут, поэтому я лелею их, пока они у меня есть.

В течение нескольких недель я нахожусь на острове, и каждый день чувствую... ну, клише, это рай. Я просыпаюсь от свежеприготовленной вкусной еды и запаха океана в воздухе. Просыпаюсь в жестких мускулистых руках мужчины, который трахал меня шесть раз с воскресенья накануне вечером. Он целует меня в лоб и касается всего моего тела, и мы обычно занимаемся сексом до начала дня, потому, что не можем насытиться друг другом.

Одного месяца недостаточно, чтобы устать от Рафа Мендозы. Один год, одна жизнь – этого никогда не будет достаточно. Он, как наркотик для меня, и я обнаруживаю, что с течением времени жажду его все больше. Его улыбка лучше любого наркотика, и когда он держит меня под собой, толкается так глубоко внутри меня, чувствую... всё.

Я полюбила жизнь на острове. Это странно. Когда жила в Нью-Йорке, я была вертепом для кучки тощих моделей, которые хотели курить весь день, и говорить о еде, которую они не едят. Не думала дважды об этом, а просто вошла в роль и заботилась о них.

На острове я – мать дюжины дам, которым в жизни приходилось нелегко. Они приходят ко мне за самыми разными вещами от мелких жалоб на хозяйственное мыло до более серьезных проблем, таких как болезнь, дети и романтические советы. Потому что я «леди» Мендозы, лидер здешних женщин. Я снова становлюсь матерью только вместо того, чтобы пасти кучу тощих моделей, курящих сигареты, пасу кучу молодых женщин с усталыми глазами, которые видели в жизни слишком много. Мне вручают младенцев, и спрашивают совета о приготовлении пищи, стирке, питании и миллиона вещей, которые я никогда не рассматривала раньше, но которые теперь имеют огромное значение. Эти женщины на острове воспитывают себя из ничего. Они начинают все сначала или пытаются, и им нужна помощь.

Это стало моей новой целью, чтобы принести радость на их лица. Чтобы сделать мир более безопасным для них. Чтобы дать им надежду.

Потому что именно это сделал для меня Раф Мендоза. Он дал мне новый мир, чтобы жить, и новую надежду каждый день. Он дал мне новую семью, которая встречает меня с распростертыми объятиями. Им все равно, что в прошлом у меня была самая глупая работа в мире. Важно то, что я сейчас здесь, и хочу помочь.