Последняя надежда

– Что опять не так? – Взвился он.

– Действительно, звукоизоляция не помешает. – Задумчиво отозвалась Александра Алексеевна.

Виталик уехал рано утром. Несмотря на время, я проснулась вместе с ним и смотрела, как он собирается. У порога он долго держал меня в своих руках, пока время уже не стало поджимать.

– Дождись меня здесь. Пожалуйста. – Попросил напоследок.

– Хорошо. – Пришлось пообещать.

Потом я еще долго сидела у окна на кухне и смотрела на заснеженную улицу. Странно, впервые в жизни услышала от Догилева не приказ, а просьбу. Понимаю, что ему сложно перестроиться после рабочего режима, где он командует подчиненными. Но я-то к ним не отношусь. Надо Лике позвонить и спросить, как она со своим непосредственным начальством живет и в ус не дует.

Из вялотекущих мыслей вынырнуть меня заставила Александра Алексеевна.

– Не переживай. Это же всего несколько дней. Он не первый раз так далеко уезжает. – Она погладила меня по плечу.

Я вдруг с удивлением поняла, что и на самом деле переживаю. Очень-очень переживаю. За время, проведенное в этом доме, я просто безумно к нему привыкла. Имеется в виду к Виталику. Хотя, и к дому тоже. Здесь, я впервые в жизни почувствовала себя спокойной. Защищенной. Так я не чувствовала себя никогда. Для меня были новыми эти ощущения. И к ним предстояло привыкнуть. Их предстояло понять.

Но сегодняшний день спокойно пройти не мог, потому что, едва по-хорошему рассвело, к нам пожаловала моя мама. Я в это время сидела в гостиной и снова пыталась вязать. Дверь открывала Александра Алексеевна.

– Ну, Катерина, долго ж ты думала, чтобы сюда добраться. Чего тебя привело? – Иронично спросила она.

Мама немного помолчала.

– Мне Надю надо. Я знаю, что она у вас. – Голос звучал глухо и даже сипло.

Я насторожилась. Не заболела ли она?

– А зачем? – Догилева точно глумилась. – Не ты ли сыну сказала, что не дочь она тебе больше? Лично я от такой дочери точно не откажусь.

После этих слов у меня внутри разлилось благодарное тепло. Оказывается, даже если ты не нужна собственной матери, то найдется человек, который тебя без вопросов примет, как свою.

Отложила в сторону вязание и поднялась. Придерживаясь за стену, отправилась в прихожую, где и разговаривали женщины.

– Мам, чего тебе? – Спросила, остановившись в паре метров от них.

– Надя, – мама подняла на меня глаза. – Наденька, ты домой не собираешься? – Чересчур ласково спросила родительница.

Александра Алексеевна недоверчиво на нее посмотрела, но вмешиваться не стала.

– Мам, говори, что тебе нужно и уходи. – Попросила устало.

Мама опасливо покосилась на хозяйку дома и все же решилась обозначить проблему.

– Там, на почту, тебе деньги пришли. Ну, с дома твоего, который ты Ване не отдала. Мне не отдают, сказали, чтобы ты позвонила. Ты позвони, скажи, чтобы мне отдали. Я и распишусь, как ты. – Она вопросительно на меня посмотрела.

– Деньги, значит. – Выдохнула я, прислонившись к стене. Обиды уже не было, нет. Была какая-то непомерная усталость. – А свои деньги куда дела? – Спросила я.

Помимо того, что мама получала доход с продажи козьего молока, она еще и за двумя соседками-бабульками ходила, как социальный работник. Да еще я со своей зарплаты треть отдавала. Денег ей должно было хватить до конца месяца и даже немножко дольше.

– Так я передачку отцу твоему собрала, туда деньги положила. – Нехотя призналась она.

Вот если бы на что другое потратила, я бы, не задумываясь, отдала ей деньги, теперь же у меня такого желания не было.

– Нет, мам. Деньги я положу на карточку. Пусть лежат. – Покачала я головой.

Мама возмущенно засопела.

– Отца в тюрьму посадила, мать нищенствовать заставила. Не стыдно тебе? – Вдруг выпалила она.

– Нет, мам. Не стыдно. – Я печально усмехнулась, приняв сложное решение. – Как бы тебе не хотелось обратного, но мам, теперь тебе придется жить без моей поддержки. Если захочешь просто поговорить, приходи.

У мамы раздулись ноздри, побелели губы, и я решила, что она сейчас просто в меня вцепится.

– Значит, легла под богатого мужика и решила о родной матери забыть? Ну, ничего, я ему расскажу, какая ты на самом деле. Все штаны в деревне перебрала…

– Катерина! – Окрик Александры Алексеевны заставил ее вздрогнуть. – Да как у тебя язык поворачивается такое нести? Надя, не слушай ее.

– Ничего, – отмахнулась. – Я привыкла.

– Конечно, привыкла. С детства себя ведешь, как последняя…

– Катерина! – Вновь окликнула мать Догилева. – Я тебе сейчас язык узлом завяжу. Иди отсюда, пока я сына не позвала.

– Так уехал он. Я видела. – Огрызнулась мама.

– Так у меня и не один сын. – Намекнула пожилая женщина.

Мама громко фыркнула и вылетела за дверь. Александра Алексеевна подошла ко мне, обняла и прижала меня к себе. Я неожиданно для себя разревелась, опустив голову на ее плечо.

– Ну, ничего, ничего. Прорвемся, дочка. Ишь ты, чужое счастье глаза колет, а свое найти не смогла. – Вздохнула она.

Глава 13

Виталий