Последняя ночь

— Завтра… Завтра ярмарка открывается! Понимаешь?

— Понимаю. А послезавтра?

— Послезавтра все опохмеляться будут, так что тоже… Вообще, там целую неделю будет дым коромыслом.

Столько Владимир Александрович ждать не мог, поэтому они договорились, что встретятся прямо во Дворце молодежи. С точки зрения конспирации это было не безупречно, хотя иногда оперативная наглость действует лучше самых проверенных мер предосторожности: лежащее на виду обнаружить всего труднее.

…И вот теперь он с бокалом бесплатного шампанского в руке выискивал в шумной и неорганизованной толчее книгоиздателей и книготорговцев своего бывшего негласного сотрудника.

Дамы и господа, собравшиеся вокруг импровизированной трибуны, были уже изрядно навеселе. Впрочем, пьяных до полного неприличия не наблюдалось — те, кто не смог оправиться после вчерашнего банкета, отлеживались по квартирам и гостиничным номерам, и на утреннюю презентацию прибыли самые стойкие.

Несмотря на дурную привычку спешить, Владимир Александрович некоторое время послушал забравшегося на трибуну оратора — молодого и, видимо, очень удачливого москвича. Парень с юмором рассказывал о том, как летом «полиция нравов» изъяла тираж «Энциклопедии банного дела»:

— И тогда я спрашиваю: «Товарищ полковник, а вы сами пробовали париться в рубашке и галстуке? Или все-таки раздеваетесь?» Ну, он, конечно…

Виноградов касался губами шампанского, смеялся вместе со всеми, кивал, аплодировал — одновременно притирая себя к окружающей обстановке и стараясь раствориться в ней до эффекта незамечаемости.

Лени в поле зрения не было. Зато в противоположном углу о чем-то беседовал с популярной телеведущей господин Удальцов — судя по отсутствию камеры рядом и слащавому выражению на физиономии Андрея Марковича, разговор носил характер неофициальный и ни к чему не обязывающий.

Адвокат убедился, что не выделяется из веселой толпы собравшихся, еще раз обшарил глазами окружающее пространство и, не обнаружив поблизости интересующего человека, двинулся вдоль книжных стеллажей.

Стенды с эмблемами и названиями организаций-участников выстроились нескончаемой чередой по периметру — часть из них была оставлена без присмотра хозяевами, собравшимися в центре холла, возле других копошились какие-то люди.

Владимир Александрович поневоле обратил внимание на географию книжного бизнеса: в издательском деле и реализации откровенно преобладали московские фирмы. Северная столица тоже, конечно, пыталась создать иллюзию паритета, но даже на правах хозяина ярмарки ей это удавалось плохо. Остальные регионы были представлены постольку-поскольку — скорее для приличия, чем в реальном расчете на достойное место среди партнеров по рынку. Так же, впрочем, как и ближнее зарубежье…

Книг было много — хороших и разных. Наверное, даже слишком много для того, чтобы на чем-нибудь остановить взгляд. Как в огромном музее, где на единицу площади собрано такое количество гениальных шедевров, что у посетителя достаточно быстро наступает эмоциональное отупение.

Тем не менее Владимир Александрович время от времени останавливался и с уважением брал в руки какой-нибудь крохотный томик стихов или огромный, укутанный в суперобложку, фолиант на полпуда весом: здорово! надо же! умеем ведь!

Потом улыбался, благодарил и шел дальше.

На каком-то из стендов снял с полки репринтное переиздание Павла Крусанова: « — Клянусь, мы победим, — сказала Мать своим генералам. — Быть может, не сразу, но победим».

Перелистнул, добираясь до ставших уже классикой выводов о строгой обратной связи между предметом и его отражением в зеркале.

Изумительно! «Стоит сыщику, отвлекшись от трудов, отправиться в тишайший пансионат или в познавательное путешествие на пароходе, как там неизбежно совершается преступление».

— Будете брать? — нарушая традицию, полюбопытствовала длинноволосая и молодая хранительница книжного изобилия.

— Сколько она у вас?

Девушка назвала сумму. Владимир Александрович крякнул, но отступать было неловко — расплатившись, он положил брошюру в портфель.

Проходя мимо красочно оформленных стеллажей эстонского издательства «Калев», он без особого удивления заметил господина Тоома, просматривающего каталог современной абстрактной живописи. Полицейский тоже увидел его, но здороваться не стал — очевидно, так было правильнее.

Книги, альбомы, какие-то постеры и плакаты…

Наконец, прямо перед носом Виноградова возник логотип затерявшегося среди бесчисленных конкурентов Издательского Дома «Ладога-плюс». Адвокат сделал было шаг в сторону заветной цели, но по счастью замешкался.

— Владимир Александрович?

Голос за спиной не принадлежал Студенту, но показался Виноградову знакомым.

— Да, в чем дело?

— Здравствуете! — Сзади стоял и приветливо улыбался человек, который при их первой встрече, случившейся совсем не давно, представился, как Михаил Михайлович Пономаренко. Адвокат очень хорошо запомнил имя, отчество и фамилию это мужчины, а также звание и место службы.

— Здравствуйте.

— Книжками интересуетесь?