Последняя ночь Клеопатры

Я последовала за полковником и, войдя в большую комнату, огляделась. В комнате стояло несколько столов. На одних лежали пакеты с вещественными доказательствами и другими предметами, изъятыми на месте преступления. На других столах находились инструменты для проведения экспертиз: микроскопы, колбы и другие емкости. Здесь также находились предметы, назначение которых я затруднялась определить. В этой первой комнате никого не было. Где-то издалека доносились голоса.

– Андреич! – позвал Вячеслав.

Никто не отозвался. Тогда Куранов распахнул дверь, ведущую в соседнюю комнату, и еще раз спросил:

– Борис Андреич! Ты здесь?

Спустя несколько секунд послышались шаги, и из комнаты к нам вышел невысокий мужчина в очках, с седыми, коротко подстриженными волосами.

– Привет, Степаныч, – поздоровался Борис Андреевич, и мужчины обменялись рукопожатием.

– Вот, знакомься, Андреич, – сказал Вячеслав, кивая в мою сторону, – это Татьяна, частный детектив из Тарасова. И моя бывшая сокурсница, – добавил он.

Борис Андреевич с уважением посмотрел на меня.

– Так это… Борис Андреич, не в службу, а в дружбу. Надо провести экспертизу на предмет ДНК – правильно, Татьяна?

Я кивнула.

– А потом сравнить с уже готовыми результатами частиц крови убитой женщины, которые находятся у наших тарасовских коллег, – закончил Вячеслав.

– На предмет идентичности? – уточнил эксперт.

– Да, совершенно верно. Сделаешь, Борис Андреевич?

– Сделаю, – пообещал тот.

– Вот и ладненько! Да, Андреич, у тебя как, своей-то работы не очень много? А то ведь Татьяна специально приехала к нам за подозреваемым. И эта экспертиза – пока единственное, что она может предъявить фигуранту уголовного дела. Да и то при условии совпадения биологического материала. К тому же этот подозреваемый в любой момент может уехать из Волгограда, и тогда ищи-свищи его. Задержать-то его сейчас мы никак не можем. Так что ты уж постарайся сделать все как можно быстрее.

– Ладно, давай сюда пакет, – сказал Борис Андреевич. – Пока у наших коллег ничего такого «горящего» нет. Поэтому… Часа через полтора вас устроит? – эксперт посмотрел на меня.

– Устроит, – сказала я и облегченно вздохнула.

Ведь на примере работы отделения Кирьянова я знала, что, как правило, работы у экспертов невпроворот. Все требуют, чтобы экспертиза той или иной улики была произведена в архисрочном порядке.

– Вот и хорошо, приходите к этому времени, – сказал Борис Андреевич.

Мы с Вячеславом вышли из лаборатории.

– Слав, где бы мне провести это время? – спросила я. – С пользой чтобы.

Куранов задумался.

– Слушай, а ты в Волгограде уже была? – спросил он.

– Была, когда еще в школе училась, – сказала я. – Мамаев курган видела, панораму Сталинградской битвы, ну, конечно же, еще Дом Павлова, разрушенную мельницу.

– Так, а музей Паулюса? – спросил Куранов.

– Нет, там не была.

– Так вот, музей этот находится не очень далеко отсюда. Так что давай иди туда, посмотри, а потом возвращайся, – предложил Вячеслав. – К тому времени экспертиза будет уже готова, я думаю.

– Да, Слава, ты не забудь позвонить Кирьянову, чтобы он прислал частицы ткани убитой, – напомнила я.

– Помню, сейчас позвоню.

Мы расстались. Куранов пошел в свой кабинет, а я спустилась на первый этаж и вышла на улицу.

Музей «Память» находился в подвале волгоградского центрального универмага. Я пришла в музей и застала там экскурсию, которую проводила миловидная женщина со скромной прической в виде забранных в пучок и уложенных на затылке темных волос. Мы прошлись по залам музея и осмотрели интересную экспозицию.