Последняя ночь колдуна

Она еще раз взглянула на неподвижную собаку, всхлипнула, бросилась в прихожую, рванула с вешалки свою куртку, машинально отметив, что, кажется, там что-то треснуло.

Она долго искала ключи, не нашла, плюнув, оставила дверь нараспашку и помчалась вниз по лестнице.

На улице шел проливной дождь. Одежда на Глаше моментально вымокла и стала тяжелой. «Скорее! Скорее!» – молила она, вглядываясь в мутную от дождя темень.

Наконец во двор въехала машина. Разбрызгивая лужи, Глафира побежала навстречу, едва не угодив под колеса. Это были врачи. Мужчина и женщина выбрались наружу и, снисходительно поглядывая на трясущуюся девушку, последовали за ней.

– Не волнуйтесь вы так, все будет в порядке с вашей собачкой, – бубнил дородный неторопливый врач. Его спутница молчала, явно выражая неодобрение. Она работала в ветклинике недавно и, как она полагала – временно. Ей было непонятно, как можно потерять голову из-за животного. Всех пациентов ветлечебницы она так и называла – животные, будь то овчарка или хомячок.

В квартире почему-то стоял очень тяжелый запах. Женщина-врач демонстративно поморщилась и прикрыла нос рукой. Глаша, не снимая уличной обуви, бросилась прямиком на кухню, врачи не отставали, хотя врачиха бормотала под нос что-то неодобрительное.

На самом пороге кухни врач придержал Глашу, отодвинул ее с дороги и вошел первым. Он склонился над собакой, но почти тут же отпрянул и взглянул на хозяйку с недоумением.

– Как же вам не стыдно, девушка? – пробормотал он укоризненно, подхватил саквояж с инструментами и тяжело потопал в сторону выхода.

– Куда же вы?! Стойте! – крикнула Глаша.

– Нам здесь делать нечего. Все кончено, – ответил врач, не оборачиваясь.

Глаша глубоко, судорожно вздохнула, закашлявшись от жуткой вони, и бросилась за врачом.

– Почему кончено? Он что, умер? Вы уверены? Вы же его даже не осматривали!

– А чего его осматривать? Что я, дохлую собаку от живой не отличу, что ли?

– Но как же так? Он только что был жив! Он дышал, когда я вам звонила! – скороговоркой выпалила ничего не понимающая Глаша.

Врач посмотрел на нее с опаской и заговорил, осторожно подбирая слова, как будто боялся, что она на него набросится:

– Не мог он дышать четверть часа назад, девушка. Это исключено, поверьте моему опыту.

– Но он дышал! – воскликнула Глаша отчаянно.

– Да что вы такое несете, уважаемая! – перебила ее женщина. – Вы что, не в своем уме? Ваше животное издохло неделю назад как минимум! Он же разлагается! Вы что, не видите?

В глазах у Глаши потемнело. С тихим стоном она сползла вниз по стене.

– Эй, девушка, не отключайтесь! – забеспокоилась врачиха.

– Да оставь ты ее.

– А кто нам за вызов заплатит? – Женщина присела перед Глашей на корточки и несколько раз шлепнула ее по щекам.

– Оставь, говорю. Видишь, плохо ей! Ей бы самой «Скорая» не помешала.

– Скорее уж психиатрическая перевозка, – презрительно скривилась женщина. – Она что, неделю жила рядом с трупом и даже не поняла этого?

Из коридора донесся звук торопливых шагов. Две массивные мужские фигуры в мокрых от дождя куртках перегородили проход. Врачи испуганно поежились.

– Что происходит? – рявкнул Восковец раздраженно, сурово глядя на людей в халатах. Райский, заметив полулежащую у стены Глашу, бросился к ней.

После кратких объяснений Саша выпроводил ветеринаров из квартиры, посоветовав им навсегда забыть о том, что они когда-либо посещали эту квартиру. Щедро оплаченный совет был принят. Врачи поклялись, что будут молчать, и от полноты чувств даже предложили забрать труп собаки для захоронения.

– Собачку не троньте и ступайте с богом, – велел Саша.

Врачи немедленно испарились.

Когда Восковец, похоронив труп Тайсона, вернулся в квартиру Глаши, она все еще была без сознания.

– Как думаешь, она сможет все это пережить? – встревоженно спросил его Райский.

– Опасаешься, что девочка тронется умом? – уточнил телохранитель мрачно. – Думаю, что не тронется, но оставлять ее одну я бы не советовал.

– Я и не собирался ее оставлять. Глаз с нее больше не спущу.

– Вот и ладненько. А то в следующий раз вместо трупа ее собаки вполне можешь обнаружить ее собственный.

Вдвоем они осторожно перенесли бесчувственную девушку в машину и доставили в дом Райского. Саша пошутил, что у Глаши стало традицией прибывать в гости к Павлу без сознания, но Райский шутку не оценил, предложив другу заткнуться.

Пока они спорили о том, стоит ли вызывать «Скорую», Глаша пришла в себя и надобность в этом отпала. Глядя вокруг мутными, покрасневшими от слез глазами, девушка не выразила удивления относительно собственного чудесного перемещения, скорее всего, просто потому, что не поняла, где и с кем она находится. Заметив Райского, она пристально взглянула на него и спросила неестественно спокойным голосом:

– Тайсон действительно умер?

Райский кивнул, отводя глаза. Саша крякнул.