Последняя ночь 'Титаника'

Остальные пассажиры колотили руками по барьерам, требуя, чтобы их пропустили. Когда пассажир третьего класса Дэниэл Бакли начал подниматься по ступенькам к проходу в зону первого класса, идущий впереди него мужчина был сброшен вниз матросом, который охранял проход. Взбешенный мужчина вскочил на ноги и снова взбежал по ступенькам. Матрос с одного взгляда оценил обстановку, запер дверь на замок и убежал. Разъяренный пассажир сломал замок, прорвался в проход и помчался дальше, громко, во весь голос предупреждая матроса о том, что он с ним сделает, если только поймает. Бакли и десятки других пассажиров гурьбой хлынули через проход в помещение первого класса.

Кэйти Гилнаф, Кэйт Маллинз и Кэйт Мэрфи (на "Титанике" что ни ирландка, то почти непременно Кэтрин) были задержаны матросом у другого барьера, но тут вдруг подал голос еще один пассажир третьего класса, Джим Фарелл - здоровенный ирландец родом из одного с девушками графства.

- Послушай, милейший, - громогласно попросил он моряка, - открой проход и пропусти девушек! - Это была даже не просьба, а настоящая проба силы голоса. К удивлению девушек, матрос кротко подчинился.

Однако на каждого пассажира третьего класса, нашедшего дорогу к спасательным шлюпкам, приходились сотни людей, бесцельно толпившихся в районе носовой и кормовой палуб или у подножья трапа на палубе E. Некоторые спрятались в своих каютах - именно здесь юный Мартин Галлахер обнаружил Мэри Агату Глинн и ее четырех впавших в уныние подруг по каюте. Он быстренько отвел девушек наверх, посадил их в шлюпку №13 и остался на палубе. Другие обратились к молитве. Когда Гэс Коэн примерно через час после столкновения проходил мимо обеденного салона для таких же, как и он, пассажиров третьего класса, он заметил, что там собралось внушительное количество людей, у многих из которых в руках были четки.

Хуже всех пришлось обслуживающему персоналу ресторана порционных блюд для пассажиров первого класса. Эти люди были, что называется, ни рыба ни мясо. Совершенно очевидно, что к пассажирам их отнести невозможно, но, если рассуждать формально, они не являлись и членами экипажа. Ресторан не принадлежал компании "Уайт Стар Лайн", им владел мосье Гатти, получивший у этой компании концессию на размещение своего заведения на борту "Титаника".

Таким образом, подчиненные мосье Гатти не обладали на "Титанике" никакими правами и, что еще хуже, они были французами и итальянцами, а в 1912 году англосаксы с большим подозрением относились к представителям этих национальностей.

С самого начала они были обречены. Стюард Джонсон видел, как они сбились в одну кучку внизу возле своих кают в кормовой части палубы E. Их патрон Гатти, его шеф-повар и помощник шеф-повара Поль Може - вот и все из персонала ресторана, кому вообще удалось подняться на шлюпочную палубу, да и то лишь потому, что они были одеты в обычные, а не форменные костюмы, и члены экипажа принимали их за пассажиров.

А внизу, в машинном отделении, никто даже и не думал уходить. Моряки прилагали отчаянные усилия, чтобы не упало давление пара, чтобы не погасло электрическое освещение, чтобы насосы продолжали работать. Старший механик Белл велел поднять все водонепроницаемые двери, расположенные в корму от котельного отделения №4; когда вода дойдет сюда, их можно будет снова закрыть, а пока с открытыми дверями легче переходить из отсека в отсек.

Смазчик Фред Скотт старался освободить своего товарища, застрявшего в туннеле, который находился за одной из дверей, ведущих в корму. Смазчик Томас Рейнджер выключил последние из 45 вентиляторов: они потребляли слишком много электроэнергии. Штивщик Томас Патрик Диллон помогал таскать длинные отрезки труб из кормовых отсеков - с их помощью хотели увеличить производительность водоотливного насоса, установленного в котельном отделении №4.

В котельном отделении №4 штивщик Джордж Кэвелл тушил топки. Это означало, что электроэнергии будет вырабатываться еще меньше, но нужно было предотвратить возможность взрыва котлов, когда вода подступит к котельной №4. Было около двадцати минут второго, и Кэвелл почти закончил работу, когда вдруг увидел, как через металлические листы настила выступила вода. Он стал действовать еще быстрее Но вот вода дошла ему до колен, и он решил, что с него довольно. В тот момент, когда он уже находился почти на самых верхних ступеньках аварийного трапа, ему вдруг стало совестно, что он бросил своих товарищей. Он снова спустился вниз, но товарищи, оказывается, тоже покинули отсек. С чистой совестью он опять вскарабкался наверх, на этот раз окончательно.

К этому времени почти все шлюпки были спущены на воду. Одна за другой по гладкой поверхности океана они отходили от "Титаника" под стук и хлюпанье весел.

- Я никогда не держал весла в руках, но думаю, что сумею грести, говорил какой-то стюард, обращаясь к миссис Дж. Стьюарт Уайт в отходящей от лайнера шлюпке №8.