Последняя ночь у Извилистой реки

– Разумеется, он так и подумает! – загремел Кетчум. – Наверное, уже закопал ее час назад или сейчас роет могилу, пока мы тут треплемся. Но когда Карл узнает, что вы с Дэнни свалили из поселка, он начнет думать по-другому. И допрет, что не он убил Джейн. Если вы оба не вернетесь в Извилистый, подозрение сразу же падет на тебя, Стряпун.

– Предлагаешь мне сблефовать? – спросил Доминик.

– А что тебе остается? – вопросом ответил Кетчум. – Одно из двух: либо Карл до конца своей сраной жизни будет мучительно вспоминать, как и за что он убил Джейн, либо он будет повсюду разыскивать тебя, Стряпун.

– Ты полагаешь, он не помнит событий прошлой ночи? Не слишком ли смелое предположение?

– Норма Шесть говорила, что вчера вечером ты к нам заходил. Думаешь, я это помню?

– Возможно, и нет. Но согласиться на твое предложение – это рискнуть всем.

Произнося слово «всем», повар непроизвольно посмотрел на сына.

– Послушай меня, – сказал его старый друг. – Вы возвращаетесь в поселок. Я помогу тебе вытащить все, что ты напихал в багажник «понтиака». И где-то накануне ужина ты посылаешь Крошку, Мэй или кого-нибудь из этих шумных бесполезных клуш за Джейн. Пусть съездит в дом Карла и спросит: «Куда подевалась Джейн? На кухне работы полно, и Стряпун злится». Вот это будет настоящий блеф. Ты победишь с разгромным счетом. Наш Ковбой наложит в штаны. И не один раз, а постоянно, год за годом. Он будет бояться, как бы чья-нибудь собака не вырыла труп Джейн!

– Не знаю, Кетчум, – тихо сказал повар. – Это опасный блеф. Я не могу так рисковать, когда у меня сын.

– Свалить еще опаснее. Но если Ковбой размозжит тебе голову, я позабочусь о Дэнни.

Мальчик попеременно глядел то на отца, то на Кетчума.

– Отец, надо возвращаться, – сказал он повару.

Повар знал, насколько его сына пугают перемены. Любые перемены. Дэниел Бачагалупо, конечно же, предпочел бы остаться и начать опасную игру. Игра страшила его, но отъезд еще больше страшил своей неизвестностью.

– Пораскинь мозгами, Стряпун, – вновь заговорил Кетчум. Его гипсовая повязка была направлена на повара, как дуло кольта сорок пятого калибра. – Если я ошибаюсь и Карл тебя пристрелит, он и пальцем не посмеет тронуть Дэнни. А если я прав и Ковбой потащится за тобой по следу, он может убить вас обоих как беглецов.

– А мы и есть беглецы, – сказал Доминик. – И в азартные игры я не играю. Больше не играю.

– Играешь, и прямо сейчас, – возразил Кетчум. – Ваше бегство – чем не азартная игра?

– Дэниел, обними Кетчума. Нам пора ехать, – сказал мальчику отец.

Впоследствии Дэниел Бачагалупо будет часто вспоминать эти объятия и свое тогдашнее удивление по поводу того, что отец с Кетчумом не обнялись. А ведь они давно и крепко дружили.

– Стряпун, скоро здесь все сильно переменится, – попробовал зайти с другого конца Кетчум. – Сплав по рекам прекратится. Плотины на Даммерских прудах исчезнут. Да и эта тоже.

Гипсовая повязка указывала в сторону заграждений на плотине Покойницы, однако сплавщик и в этот раз не стал произносить ее название.

– Даммерские пруды просто спустят в Понтукское водохранилище. И Извилистая спокойно потечет в Андроскоггин. Думаю, старые причалы для леса на Андроскоггине сохранятся, но скорее для истории. Случись пожар в Западном Даммере или в Извилистом, разве кто-нибудь почешется заново отстраивать эти дыры? Ну кто откажется переселиться в Милан, в Эррол? Даже в Берлин, если уже в годах и силы не те? Тебе нужно лишь немного потерпеть и пережить этот убогий поселок. Тебе и Дэнни.

Но повар и сын шли к своему «понтиаку».

– Если вы сбежите сейчас, вам придется бегать всю жизнь! – крикнул им вслед Кетчум.

Хромая, он обошел свой пикап и открыл дверцу со стороны руля.

– Почему ты хромаешь? – крикнул ему повар.

– Да забыл, что у Нормы Шесть на лестнице нет одной ступеньки. Вот и въехал ногой.

– Береги себя, Кетчум, – сказал ему старый друг.

– И ты береги себя, Стряпун. Я уж не стану спрашивать тебя про губу. Но такие раны мне знакомы.

– Кстати, Эйнджел не был канадцем, – сказал повар.

– Его настоящее имя было Анджелу дель Пополо, – добавил Дэнни. – И сюда он приехал не из Торонто, а из Бостона.

– Наверное, вы туда и отправитесь? В Бостон? – спросил у них Кетчум.

– Должно быть, у Эйнджела остались близкие. Или кто-то, кому нужно знать, что с ним случилось, – объяснил повар.

Кетчум кивнул. Неяркие солнечные лучи проникали сквозь ветровое стекло его пикапа и проделывали странные трюки с мертвым Эйнджелом. Он сидел почти прямо и в свете солнца казался живым. И еще казалось, что он не окончил свой короткий жизненный путь, а только-только начал.

– А если я скажу Карлу, что вы отправились сообщить печальную новость родным Эйнджела? Надеюсь, по столовой и вашим комнатам не поймешь, что вы свалили насовсем?

– Мы взяли только самое необходимое, – успокоил друга Доминик. – Полная иллюзия, что мы уехали на время и вернемся.

– Могу сказать этому вонючему Ковбою, что удивлен, почему Джейн не поехала вместе с вами. Как ты думаешь? – спросил Кетчум. – Так и скажу: на месте Джейн я бы тоже поехал в Канаду.